Я отворачиваюсь от него, подбираю с пола кнут и снова возвращаюсь в амплуа властной стервы, прежде чем повернуться к нему.
Он ищет подсказки на моем лице, но я не даю ему зацепок и достаточной уверенности, поэтому напряженность возвращается. Я смотрю на него, шагая вперед-назад, осматривая его тело, возвращая его обратно в уязвимое состояние. Поднимая свой кнут, я не трачу время и направляюсь прямо к своей цели, и возвращаю его к тому, где я остановилась. К взвешиванию его яичек так, будто он просто вещь.
Я слегка постукиваю по ним, наслаждаясь дрожью, которую он не в силах контролировать.
Поглаживая их снова, я наклоняюсь.
— Стоп — это твое стоп-слово на сегодня. Ты понял?
— Да, — шепчет он.
Я отодвигаюсь на пару сантиметров и бью немного сильнее.
— Да, кто? — Задаю вопрос я.
— Да, Богиня! — Рявкает он, стараясь не задохнуться.
Я могла бы ударить сильнее, но я учусь и хочу увидеть диапазон реакций, которые я смогу вытащить из него.
— Уже лучше, мальчик. Тебе нужно будет помнить о манерах, если хочешь получить награду.
— Да, Богиня.
— Сядь сюда, — я постукиваю по стулу, который я поставила в центре комнаты, перед тем, как он приехал.
Он подчиняется и садится.
— Руки за спину.
Он любезно убирает руки за стул и сжимает их, принимая удобное положение.
Я возвращаюсь к туалетному столику и собираю шарфы, которыми мне придется обходиться сегодня.
— Жаль, что у меня здесь нет моей шкатулки. — Тихо бормочу я, разделяя его руки и привязывая правое запястье к правой стороне стула так сильно, как могу, моим старым шелковым шарфом. Повезло, что у меня их несколько.
— Твоя шкатулка? — спрашивает он, думая, что я разговариваю с ним.
— У меня дома есть шкатулка с игрушками, — сообщаю ему я.
— Типа с фаллоимитаторами и прочим?
— Помимо всего остального. Я могла бы связать тебя гораздо лучше, если бы она была здесь.
Он замолкает, когда я передвигаюсь, чтобы привязать его лодыжки к ножкам стула. Я начинаю понимать, что, возможно, это звучало так, будто у меня были другие мужчины, привязанные к стульям. Я уже сказала ему, что их не было, и мне не хочется объяснять это снова.
Останавливаюсь, ошеломленная тем, как он выглядит полностью в моей власти. Его член такой твердый, что стоит практически вертикально. Я хочу влезть на него сейчас же. Но пока слишком рано.
Поигрывая своим кнутом, прокручиваю свой план в голове. Сегодня я удостоверилась, что разогрела его для подобного опыта. Я постила изображения, о которых хотела, чтобы он думал. Взяв кнут, я щекочу его руку и дохожу до его плеча, а затем вниз по его груди. Он следит за кнутом взглядом. Поэтому я использую его, чтобы поднять подбородок.
— Смотри на меня.
Когда я отнимаю кнут от подбородка, его голова остается в том же положении, поэтому я небрежно целую его.
Я не устанавливала с ним зрительный контакт. Это дало мне больше власти, чем я ожидала, и случайный взгляд может быть его наградой. Мне это нравится. Очень.
Пробежавшись кожаным кончиком по линиям его грудных мышц, я поднимаю его и задумываюсь. Настал момент истины. Мне ударить его?
Я хочу этого.
Мне это нужно.
Прежде чем начать анализировать это дальше, бью его кнутом по груди, выше соска. Не очень сильно, но получается восхитительный звук щелчка, и он подпрыгивает. Его вдохи становятся быстрыми и резкими. Я использую кожу, которая только что ужалила, чтобы теперь успокоить. Затем, прежде чем он успокоится, я бью противоположную сторону с аналогичной силой.
Когда он дышит через боль, я слегка дотрагиваюсь до его соска, и он замирает.
— Тебе понравилась фотография саба с зажимами на сосках?
Он вдыхает и кивает. Не колеблясь, я бью кнутом прямо по его соску. Он ворчит сквозь стиснутые зубы и тяжело дышит.
— Я спрошу еще раз. Тебе понравилась фотография саба с зажимами на сосках? — Я перемещаю кнут к противоположному соску, чтобы сделать угрозу яснее.
— Да, Богиня, — незамедлительно отвечает он.
— У тебя когда-нибудь были зажимы на сосках, мальчик?
— Нет, Богиня.
Я использую кончик кожи, чтобы погладить крошечный бутон и наблюдать, как он дрожит.
— У тебя чувствительные соски?
— Да, Богиня, — вздыхает он.
— Ты думаешь, они выдержат небольшую боль?
— Думаю, да, Богиня.
— Ты так думаешь? — спрашиваю я с вызовом, ударяя кнутом по другому соску. За громким шлепком следует его вскрик, и этот звук посылает дрожь вдоль моего позвоночника.