Я отношусь к этому спокойно. Я не тороплю события. Запомнила? Существует действительно веская причина для этого… И я трахалась с ним прошлой ночью.
Возьми себя в руки, черт тебя дери! Не теряй голову.
— Готовы ли вы к новому дню, мисс Шоколатье? — Я усмехаюсь, когда вхожу на кухню, чувствуя себя намного бодрее после горячего душа.
— Да! — прошептала она. — Я так взволнована. Вчера вы меня просто ошеломили, но сегодня мне не терпится снова начать работу. Давай поскорее вернемся! Я приготовлю тебе завтрак. — Затем она хмурится. — Или нет, я ведь не знаю, где что лежит!
Я кладу свою руку на ее:
— Джаз, расслабься. Девочки тоже приходят рано. Я уверена, что они способны сделать пару бутербродов. Просто сосредоточься на том, чтобы привести свои мысли в порядок. Кто-то должен делать конфеты, помнишь? Сегодня это твоя главная задача.
— Хорошо, — вздыхает она. — Может быть, я еще немного потрясена. Еще раз спасибо за то, что ты сделала для меня. — Она сильнее сжимает мою руку.
— Я просто сделала то, на что тебе не хватало смелости. Но вся работа все равно на тебе. Ты сможешь, Джаз. Я верю в тебя.
Она вытаскивает свою руку из-под моей и говорит:
— Хорошо, пойдем, пока я снова не разревелась.
Я смеюсь:
— Конечно, возьму свою сумку. — Тут я замечаю, что мы одни. — А где Спенсер?
— Он пошел домой, снова принять душ.
— Снова принять душ?
Она ухмыляется:
— Да, мы помылись, до того, как ты пришла, но потом снова испачкались.
Я бросаю взгляд на часы на стене:
— Джаз, сейчас без десяти восемь, а тебе снова нужен душ?
Она кусает губу, чтобы подавить улыбку.
— О, Боже! — поднимаю сумку и забрасываю ее на плечо. — Избавь меня от подробностей.
— Кстати о подробностях, есть что сообщить о своей ночевке?
— Нет, — я поворачиваюсь к двери, надеясь, что мы закончили этот разговор.
— Бред! — она догоняет меня. — Ты выглядишь подозрительно.
— Естественно, я выгляжу подозрительно, Джаз, это отцовское проклятье. — Я продолжаю идти, пока не дохожу до входной двери.
— Ну да, — говорит она, едва сдерживая смех. — Я узнаю, — предупреждает она. — Я всегда узнаю.
— Там нечего выяснять, Джаз. Мы пили чай и смотрели «На гребне волны».
— И?
— И все! — огрызаюсь я, распахивая дверь.
— Хорошо! Полегче там, можешь сломать что-нибудь важное.
— Я могу сломать тебя, если не заткнешься! — бормочу я, и мы начинаем хихикать.
Джаз смеется, когда мы идем к машине. — Значит, ты еще не готова говорить об этом. — Я смотрю на нее убийственным взглядом и сажусь на пассажирское сиденье, пока она обходит машину. — Я спрошу тебя позже, — добавляет она, садясь на место водителя.
— Отлично, — бурчу я с раздражением.
Показав Джаз, где можно припарковаться, как разблокировать двери и отключить сигнализацию, мы приступаем к работе. В деревне еще тихо. Мы повесили табличку «Работаем с 9:00», но к 8.30 решили, что нет причин не открывать двери. Солнце сияет, и несколько человек уже какое-то время бродят неподалеку. Я обхожу центральные столики, когда слышу его.
— Эй, — говорит он, его мягкий голос, посылает теплые волны, которые согревают все мое тело. — Мы пришли на помощь, вы должны оставить это нам. — Он забирает у меня мои заказы, подходит ближе и становится совсем рядом, убирая прядь моих волос за ухо, и смотрит на меня с нежной улыбкой. — Привет.
— Привет, — тихо отвечаю я, не сводя с него глаз.
— Извините, дайте пройти, — говорит Спенсер, и врезается в мою спину. Он обходит другой столик, толкая меня в объятия Уилла.
— Осторожно, чувак, — ругается Уилл, ловя меня около своей груди, и просто прижимает меня к себе.
— Извините, я пытался, но вы двое стояли у меня на пути, строя друг другу глазки.
— Ничего подобного, — отвечает Уилл, все еще удерживая меня. — Будь поосторожнее. — Он отпускает меня и смотрит на меня сверху вниз. Легкая улыбка играет в уголках его губ. — Ты в порядке?
Я киваю.
— Вы двое вместе? — Спенсер разрушает этот момент, и я поднимаю глаза, отыскивая его, так как он основательно застрял в нашем личном пространстве.