В день рождения, когда будущему премьер-министру Великобритании исполнится восемь, его посетит няня. Элизабет Энн спросит своего воспитанника, нравится ли ему в школе. Но мальчик, который уже успеет понять, что в Сент-Джордж «даже стены имеют уши», станет уверять ее, что все отлично — совсем как его кузены.
На самом деле ему часто доставалось на орехи. Он шалил, не думая о последствиях, грубил учителям, постоянно отвлекался на уроках, погружаясь в мир собственных фантазий. И главное, Уинстон никогда никому не пытался понравиться. Подлизывание они считал унизительным — даже более унизительным, чем постоянные телесные наказания, практиковавшиеся «в самой прогрессивной школе Великобритании». Не менее унизителными Уинстон считал жалобы.
Только через два года, когда мальчик сляжет с тяжелой нервной горячкой, и его срочно заберут домой лечиться, няня, ухаживая за ним, обнаружит на его теле следы побоев. Она, возможно, самый близкий человек с его рождения, немедленно доложит леди Черчилль. Та поговорит с мужем, и Уинстона сразу переведут в школу в Брайтоне — пусть менее престижную, но без телесных наказаний.
Уже не боясь розг, мальчик стал лучше учиться. Математика и латынь так и не смогли заинтересовать его. А вот история и другие гуманитарные дисциплины действительно увлекли Уинстона. Он также полюбил конный спорт, фехтование и плавание, где показывал высокие результаты. Но к боксу, бегу, силовым и командным видам спорта так и остался равнодушным. И поведение его не изменилось: он так и остался «трудным ребенком», как когда-то назвал его отец в разговоре с дедом. В аттестации Уинстона по поведению значилось: «Количество учеников в классе — 13. Место — тринадцатое».
Таким он и был всю жизнь: способным прилагать огромные усилия к тому, что его увлекало, совершенно «безнадежным» в предметах, которые не затрагивали потаенных струн его души, равнодушным к чужому мнению о себе и просто «непослушным мальчишкой». Не хулиганом, а человеком, который не признает авторитетов и при любых обстоятельствах поступает по-своему. Всегда.
1. Какие наказания применялись в школах Великобритании в XIX веке?
2. Из-за какого школьного предмета Уинстон был напуган и усомнился с своих способностях?
3. Почему родители Уинстона были вынуждены отправить мальчика в закрытую школу?
Раздел четвертый
«Успех — это способность двигаться от неудачи к неудаче, не теряя энтузиазма»
География. В школе Хэрроу должен был состояться очередной экзамен, и именно от его результатов зависел перевод Черчилля в военный класс. Конечно, Уинстон предпочел бы всякий раз сдавать историю или английский, а никак не этот скучный предмет!
«Зачем офицеру география, когда есть замечательные карты», — рассуждал 13-летний подросток. Он был едва ли не последним по успеваемости среди учеников своего заведения. По географии он имел массу «хвостов» и «пробелов».
«Так, сколько у нас билетов? Сорок шесть? Ладно, положимся на провидение», — решил он. Парень взял ножницы, бумагу и нарезал 46 полосок. На каждой из них он решил написать названия стран и местностей, которым был посвящен тот или иной билет. «Индия», — вывел он аккуратно чернилами. Затем, сообразив, что эти бумажки нужны только ему, а времени мало, Уинстон стал царапать карандашом.
Полоски быстро покрывались сокращенными надписями: «Фр» — Франция, «Яп» — Япония, «Бур» — Южная Африка, по названию европейских переселенцев, которых называли «бурами». Все бумажки подросток положил в шляпу и тщательно перемешал. Уинстон вздохнул, закрыл глаза и вытащил одну-единственную, которую был способен выучить за несколько часов, остававшихся до экзамена.
«НЗ» — значилось на полоске бумаги. «М-да, — подумал Уинстон. — Лучше бы Антарктида». Тем не менее, он развернул карту и учебник на странице, где было изображено два крупных острова и несколько мелких.
Их рассадили — каждый за отдельный стол. Отобрали все, вплоть до линейки, велели вывернуть карманы. Трое экзаменаторов строго следили, чтобы никто из мальчиков не имел ни малейшего шанса списать.
Наш герой с ужасом наблюдал, как к нему приближался мешочек, из которого каждый должен был собственными руками вынимать приговор. Шансы поймать удачу были минимальны: 1:46. «Сколько это в процентах? Два? Три? Нет, кажется, два», — в панике думал он. Если бы Уинстон лучше знал математику, в частности, изучил теорию вероятностей, он бы понял, что на самом деле его шансы составляют около 5 %. Но и это вряд ли бы его утешило.