Мальчик улыбнулся, остановился и раскинул руки в стороны.
— Давай.
Парень чуть попятился.
— Ни-ни. Для начала напою тебя снотворным, хорошенько свяжу и тогда… нет, ещё ноги придавлю чем-нибудь тяжёлым и вот тогда уж попинаю.
Володя задумчиво уставился в потолок.
— Надо в одежду иголки отравленные зашить, — наконец решил он. — Если кто-нибудь захочет попинать, то уколется и…
Парень озадаченно глянул на мальчика.
— Это шутка? — на всякий случай уточнил он.
— Да, — кивнул Володя. — О такие иголки сам раньше уколешься.
— Понятно… Извини, но я не всегда понимаю, когда ты шутишь, а когда серьёзен. Шутки твои… специфические. Я чего тебя догнал-то? Ты слышал, что мы начинаем поиск подходящего «окна»?
— Да. Александр Петрович мне уже сказал.
— Хорошо. Тебя приглашают сегодня в шесть на заседание. Будут решать, куда тебя отправить.
— Я же ведь уже говорил, чего хочу, — удивился мальчик.
— Да-да, я помню. Всё равно куда, лишь бы без пороха. Извини, но это очень расплывчато. Мы, учёные, всегда хотим точности…
— Виктор! Чтоб тебя!!! — Из-за угла вышел ещё один человек в таком же халате, что и парень. Он чуть кивнул Володе, поправил большие роговые очки и сквозь них сердито посмотрел на Виктора. Тот даже съёжился под этим взглядом. — Я тебя ещё полтора часа назад отправил за результатами испытаний! Где тебя черти носят?!
— Простите, Николай Петрович, я… меня Антонина Николаевна попросила помочь, а потом меня просили разыскать Володю. — Виктор лихорадочно зашарил по карманам и наконец извлёк флешку. — Вот предварительные результаты. Еле упросил аналитиков…
Ещё раз для проформы обругав лаборанта, Николай Петрович забрал флешку и отправился обратно. Виктор облегчённо вздохнул.
— Опять забыл? — спросил мальчик.
Виктор убито кивнул.
— Да всё из-за Антонины, — попытался оправдаться он. — Пока ей там помогал…
— В конце концов тебя выгонят.
— Ага. Тебе-то легко говорить, с твоей памятью. Ты хоть раз чего-нибудь забывал?
— Я не родился с ней. Меня учили.
Учили. Ну да. Конечно, не сразу после того, как очутился на Базе. Первоначально просто подгоняли школьную программу. Ещё бы, ведь почти полтора года не ходил в школу с тех пор, как погибли родители. Даже и то, что знал, забыл — для жизни на улице эти знания совершенно не нужны. Правда, сразу же начались и весьма специфические предметы: обязательно спорт с боевыми искусствами, причём такими, о которых я ни разу и не слышал. Потом фехтование и… тренировка памяти и внимания. Делали просто — сажали в кресло, пристёгивали к нему, подводили провода, а потом на экране демонстрировали разные геометрические фигуры. Как только показывалась определённая, заранее названная фигура, требовалось нажать кнопку под правой рукой. Если не успевал или не замечал, било током. Не больно, но неприятно. Первое время было просто, но потом скорость смены фигур возрастала, я стал чаще ошибаться, а током било сильнее… Хочешь не хочешь, но внимательности научишься. С тренировкой памяти было почти так же: выводился на экран текст, который надо прочитать и запомнить, а потом начинали мелькать слова, и требовалось указать на те, которые встречались в тексте. Ещё упражнение с разными фигурами, которые нужно расставить в первоначальном порядке… никакие просьбы на мучителей не действовали. Дело даже не столько в сложности, сколько в боли, которая стала моим постоянным спутником, ибо ошибок первое время было намного больше, чем правильных ответов.
После одного такого сеанса ко мне подошёл Александр Петрович — человек, который и привёл меня на Базу.
— Ты же ведь мужчина, а значит, должен стойко бороться с трудностями. — Он сел рядом со мной прямо на пол.
Я угрюмо посмотрел на него:
— Вам бы так. Я готов учиться…
— Неправда. Ты так думаешь, но по-настоящему тебя может заставить учиться только стимул.
— Ага. Вам бы так.
— А я тоже через такое проходил, — Александр Петрович улыбнулся воспоминаниям. — Неужели ты думаешь, что этот тренажёр создали специально для тебя? Скажу откровенно, меня током било намного сильнее. Из-за возраста тебе сделали скидку.
— Вас тоже так учили? — Я так удивился, что и про все обиды забыл, и про недавнюю боль.
— Да. И вот, смотри… — Александр Петрович поднялся, взял с полки первую попавшуюся тетрадь и протянул мне. — Открой на любой странице.