- Там впереди свет, - наконец объявила девушка. – Это врата в пещеру плененных душ. Вижу трех менквов, два по бокам входа, третий посередине чуть в глубине, я его знаю, это Зурхэн, он глуп, но предан Полозу и неподкупен. Они стоят как изваяния, и не шелохнуться. Когда подойдем, не вмешивайтесь в разговор. Я дочь Полоза, и они это знают. Попробую их обмануть, и выдать себя за посланницу отца.
- А если не получится? – Максим шел рядом с девушкой пытаясь рассмотреть: «Что там впереди», - но у него ничего не получалось.
- Тогда вы умрете, - безучастно, как-то по-будничному пожала плечами девушка.
- То есть как это умрем? – Подскочил к ней Угрюм. – По-твоему, мы должны подождать, когда ты с ними поговоришь, и если ничего не получиться, то просто сдохнуть? Чего-то мне, красавица, твоя задумка не нравится.
- Купился? – Засмеялась девушка. – Это тебе за портянки.
— Вот же ты зараза, - нисколько не обиделся Угрюм. – А я ведь поверил. Ну держись, теперь будет моя очередь.
- Я, то же купился, - хмыкнул Максим. – Ты в следующий раз, попроще шути. Как-то у тебя это слишком зло получилось.
- Не обещаю, все зависит от вас, если вы еще раз предложите на голову одеть портянки, или еще что-нибудь в этом духе, то я непременно отыграюсь, - улыбнулась девушка. – А сейчас идемте. Если у меня не получится договорится, то нас просто не пустят внутрь, и придется искать другой способ. Никто никого убивать не будет, если, конечно, вы сами этого не захотите, и в драку не кинетесь.
- Зараза, она и есть зараза, - рассмеялся Угрюм. – Одно радует братан, - он хлопнул Максима по плечу. - Скучно нам точно с ней не будет.
Глава 16 Мань
Эти менквы отличались от тех с которыми когда-то сражались Художник с Угрюмом. Огромные, раза в два больше своих собратьев, с фактурные, перекатывающие стальными мышцами, под полированной металлической кожей. С золотыми перьями на острых кончиках голов, они стояли истуканами у входа в подсвеченный изнутри, кровавым светом вход в пещеру. У старшего, стоящего чуть сзади остальных, еще более огромного и фактурного, на бриллиантовой цепи, на поясе, висела каменная дубина, размером с железнодорожную шпалу, на которой он важно держал могучую лапу с черными когтями на угловатых, рубленных пальцах.
Они стояли не шелохнувшись, не обращая никакого внимания на приближающихся гостей, и только когда до них осталось около пяти метров, синхронно подняли руки, в молчаливом приказе остановиться.
— Что привело дочь Полоза к пещере Плененных душ, и почему с ней игроки? Разве ей не известно, что посещение этого места разрешено только истинным Уйынцам, да и то с позволения ее отца? — Шагнул вперед старший этого удивительного караула.
— Всегда восхищалась твоей мудростью, Зурхэн. Я действительно привела с собой этих игроков, но не по собственно воле. Таково было желание моего отца. У них судьбоносное задание, которое может изменить облик этого мира. Им надо вернуть твоего пленника возлюбленной, и этим предотвратить катастрофу. Пропусти нас в пещеру, — торжественно произнесла Агилия. — Дело очень срочное.
— Но ты должна предъявить кристалл памяти с печатью Полоза, — насупился недовольно менкв. — Без него нельзя даже тебе, уважаемая змейка.
— Отец не дал мне его, он сказал, что Зурхэн не потребует с его дочери подтверждения полномочий, и пропустит того, кто послан его волей без знака. Или папа ошибся, и ты не так мудр, как кажешься? — Сделала удивленные глаза Агилия. — Не разочаровывай меня начальник стражи. Я слишком хорошего о тебе мнения, не дай мне усомнится в твоей мудрости.
— Да, я мудр, — растекся в довольной улыбке менкв. — И потому мне надо подумать над твоими словами. — Он почесал затылок дубиной, которую снял с пояса, словно она была не каменная, а надувная, и наморщил лоб.
— Это на долго, — прошептал, отвернувшись в сторону Угрюм. — Первый раз встречаю такого дебила.
— Я не понял, что ты имеешь в виду игрок? — Вскинул глаза менкв, в которых сверкнули искры злости, на Угрюма. — Ты меня оскорбил?
— Что ты. — Максим ткнул незаметно Игоря локтем в бок, что бы тот замолчал, и немного вышел вперед. — Он восхищен твоим умом. Только очень мудрый житель Уйына, не торопится принимать решения, взвешивая каждое свое действия.
— О да, я очень мудр, — задрал подбородок вверх Зурхэн. — Поэтому-то великий Полоз, и поставил меня начальником охраны, командовать вот этими тупицами, он кивнул в сторону безучастных стражников.
— Индюк надутый, — пробурчал сзади неугомонный Угрюм, потирая ушибленный бок.