— В очередную авантюру втянуть меня хочешь? Мне друга спасать надо, а ты меня на охоту посылаешь, плесень старая. — Вспылил Художник.
— Будем считать, что про плесень и про старость это комплимент моим годам и опыту, — хмыкнул дед. — Хотя что от вас игроков ожидать в виде благодарности кроме оскорблений. Объясняю для самых тупых. С другом твоим ничего не будет, попытают слегка, но не убьют. Ничего, потерпит, заодно выносливость подкачает. Им вас двоих убыру в жертву принести надо, зол Ледяная Гора на вас. Сожрать со всеми почестями, под песнопения адептов желает. От него заказ на ловлю Угрюма с Художником и поступил, он же и место указал где искать. С пояснениями я думаю покончено, а теперь к делам перейдем. Садитесь, чего столбами стоять да глазенками на меня хлопать. — Он опустился в траву, вновь скрестив ноги. — Садитесь, вижу, что у вас от усталости ноги подкашиваются. Не найдет нас тут ни кто, не переживайте, постарался я, укрыл полянку пологом отвода взгляда. — Он внимательно посмотрел на Илью и улыбнулся. — Это тебя, я так понимаю, люди Строга в лесу, неделю назад искали. Как же сынок тебе от них укрыться удалось?
— Все тебе расскажи, — вместо Тени ответил Художник, садясь рядом с Ойкой. — Нет у меня веры к тебе старик, что бы все наши секреты выдавать.
— А ты ему кто? Папаня? — Рассмеялся дед, и повернулся к опустившемуся напротив него, и блаженно вытянувшему натруженные ноги Тени. — Или ты сам за себя ответить не можешь, малец? Чего молчишь?
— Ты нас на слабо-то не бери, — вновь вмешался в разговор Максим. — Не купимся, лучше говори, что задумал?
— Чего задумал… — Передразнил Ойка. — Тут и думать нечего, охотится надо идти. Шкурки змеиные добывать да браслеты делать. Народ ото сна очнется да бунт поднимет. Ты друга спасешь, а я локацию от тварей освобожу. Всем хорошо будет.
— Квест мне даешь значит? — Задумался Максим. — Только вот сдается мне, что ты специально нас по той тропе отправил. Знал что ореки схватят. Знал что в плену не удержат. Прав я?
— Дурень ты. — Хмыкнул дед. — Кому будущее известно станет, тот миром завладеет.
— Кто вас нелюдей знает, что вы можете, а чего нет, я тут много чудес видел… — Художник недоверчиво скосился на деда. — Рассказывай. Мы с Тенью послушаем, подумаем, и решим, что делать дальше.
— Ну что же, для того я и нашел вас, что бы рассказать, да на путь истинный наставить, — Глаза Ойки полыхнули огнем, а лицо стало серьезным и покрылось морщинами, как кирзовый сапог складками.
— Пойдете в Губаху в Старую, есть такая локация, из руин поселка шахтерского состоящая, когда-то там уголь добывали. — Начал он рассказ певучим, больше похожим на тон гипнотизера, вводящего пациента в транс, голосом. — Противное место, не люблю там бывать, оно мне о смерти напоминает, о том, что ничего вечного нет, и что когда-то и мне предстоит исчезнуть из мира этого. Ну так вот, — пожевал он губами. — В том месте, среди развалин, проживают змеюки каменные, но только не те, которые нам нужны, там видишь ли, среди руин одни самцы живут, и шкуры их чудодейственными свойствами не обладают, нам же с вами самки нужны, а они дальше в шахте угольной, заброшенной, на свет практически не выползают. Вот их-то кожа как раз то, что нам и надо.
— Подвох в чем? — Скосился На Ойку Художник.
— Нет подвоха, — как-то подобрался и отвел глаза дед.
— Не ври, все рассказывай, хватит с меня неожиданностей. — Рявкнул Максим так, что одновременно вздрогнули и Тень и дед .
— Помеха там есть, а не подвох, но совсем небольшая, — если бы мог, то Ойка непременно бы покраснел. Максим это заметил, а так же понял, что хозяин леса вновь лжет.
— Я просил не врать. — Он приподнялся и навис над нахмурившимся Ойкой.
— Шем-кишке может не дать к шахте пройти, — вздохнул старик. — Он спит обычно, но если бодрствует, то и удавить может.
— Это кто еще такой? — Художник понял что дед наконец-то начал говорить всю правду, и снова сел рядом, приготовившись слушать дальше.
— Змей такой, обитает в той локации, хозяинруин и господин местных тварей. — Вздохнув между тем продолжил рассказ Ойка. — Не хотел вас сразу пугать, вот и умолчал. Он здоровый такой, метров десять долинной, и толстый, двумя руками не обхватишь. Говорит тихо, а слышно далеко. Сволочь редкостной хитрости. Морок навести может, в сон погрузить, если в глаза по неосторожности посмотришь. Убить невозможно. Бессмертным Полоз сделал эту тварь.