— Вроде нет, — пожал плечами Илья, и задумался. — Если только сон. Я хорошо помню. Там было темно, очень темно и страшно. Из пустоты звучал голос, шипящий такой, словно говорил человек без зубов.
— И что он говорил? — Максим подошел к Илье.
— Сказал, что я один из четверки, и что должен дойти до конца. — Опустил голову, и сжался, словно его собираются ударить Тень. — Еще, что я после этого вернусь к маме. Я не придал этому значения, ведь обычно снится то, о чем мечтаешь, или думаешь, а я только и думал о том, где я оказался, и как вернуться.
— Это и есть тот квест, — сел рядом с ним Художник в другое кресло. — Нас было двое, я и Угрюм, а согласно заданию, должно быть четверо. Мы думали, что это будут Фурия и Профессор, а оказывается Полоз выбрал тебя. Интересно, кто тогда станет четвертым? Как бы чего там с нашими друзьями не случилось, а тебя сюда закинули как запасного игрока вместо кого-нибудь из них. Что-то мне не нравиться такой расклад. Уйын не то место где живут долго и счастливо, выживают тут единицы.
— Думаешь, что кто-то из твоих друзей погиб? — С сочувствием посмотрел на Художника Илья.
— Очень не хочется в это верить, — нахмурился тот. — Но если это так, то мой счет к Змею вырастет многократно. Но хватит гадать о том о чем мы не имеем ни малейшего представления. — Он поднялся. — Что-то дед задерживается, уже ночь к концу подходит, а его все нет.
— Дед никогда не задерживается, он всегда приходит вовремя, и все делает в срок. — Словно услышав его слова в дом вошел Ойка. — Браслетов сихиртя наделали пятьдесят шесть штук, на каждом серебряная самозахлопывающаяся застежка. Можно приступать к дальнейшему воплощению нашей задумки. Через час рассвет, и рабов погонят на раскопки. Стражников будет шестеро, и надо постараться убрать их без шума, и главное не дать сбежать никому из них. Если кто-нибудь поднимет тревогу в Бурге, задача наша усложниться.
— Что по нескольку раз перемалывать одно и то же, — нетерпеливо махнул рукой Максим. — Все уже оговорено несколько раз. Каждую деталь обсосали, как леденец.
— Повторить, не помешает, может что упустили, — не согласился с ним Ойка. — Да и никогда, ни один план не проходил гладко.
— Вот и хватит разговоров, пора выдвигаться, — Максим подхватил стоявший в углу автомат, и передернул затвор. — Делаем как задумали, а там пусть будет, как будет. Что-либо менять уже поздно.
Глава 28 Рабы
Наверно самое несуразное, что может услышать человек, в такой момент, это пожелание доброго утра.
Сема, дерганый, вертлявый, черноволосый охранник, плавающий в данный момент в блаженных мечтах, о том, как вернется сегодня вечером в Бург, к новенькой, рыженькой рабыне, которую застолбил еще вчера, выкупив очередь на нее у Шкуры, ни как не ожидал, что со стороны леса кто-то тронет его аккуратно за плечо. Всего-то отошел по малой нужде, и не потому, что стеснялся кого-то, нет, он и слово-то такое забыл. Видимо просто рефлекс из прошлой жизни сработал, на автомате получилось.
— Доброе утро, — прозвучал за спиной, заставив вздрогнуть и резко обернуться, лаковый мужской голос. Холодные, незнакомые, голубые глаза улыбнулись недоуменному охраннику, и в то же мгновение жесткая ладонь, запечатала открывающийся в попытке заорать рот извращенца-мечтателя, а ледяная сталь ножа, с противным хрустом, прорезая камуфляж и кожу, вошла точно между третьим и четверым ребром, поразив сердце.
Сема умер мгновенно, и сильные руки подхватив еще не осознавшее смерти тело под мышки, ловко перетащили его за ствол ближайшего дерева, спрятав от любопытных глаз.
— Один есть, — Художник улыбнувшись вытер нож о труп. — Продолжим веселиться, — он обернулся к выворачивающему на траву содержимое желудка Илье.
Первый раз парень присутствовал во время хладнокровного, осознанного убийства человека. То, что случилось ранее у ворот, не идет ни в какое сравнение с этим, там все произошло на эмоциях, на бушующем в крови адреналине, а вот так…
Это только в книжках главный герой, бывший размазня-ботаник, становится в одно мгновение хладнокровным убийцей, не смотря на то, что ранее даже достающую его по ночам мышь убить не мог. Попадает куда-нибудь этот герой, расправляет плечи и ну махать мечем, стрелять, кровью умываться, не испытывая ни какого отвращения, и даже получая удовольствие, от расползающихся по земле внутренностей. В жизни все не так.