- Зачем? – Максим устало сел на плечо мертвого великана. - Надо сначала было спросить: «Зачем он так поступил?».
- Прости, не подумал. Злой был. Собаке собачья смерть. – Вздохнул Угрюм злобно сверкая глазами. – А красиво он полетел, я даже залюбовался. – И он вдруг рассмеялся. – Мы живы братан. В очередной раз выкрутились.
- Папа будет недоволен. – Оборвал его смех девичий, наполненный болью голос. – Зря вы их убили, это ничего не изменит. Я прикована к этой скале собственными волосами. Груз их неподъемен. Злотые оковы не дадут мне сдвинуться с места. Уходите, я не расскажу о том, что здесь произошло.
- А если мы освободим тебя? – Спрыгнул с великана Максим, и подошел к девушке.
- Зачем? – Она посмотрела на него зелеными глазами, в которых застыли бриллиантами слезы. – Что здесь, что в другом месте, мне больше нигде не будет счастья. Я полюбила недостойного, и не знаю, как прогнать теперь из сердца это чувство. Вон он, мой Барин. Ходит его дух у подножья горы, и ищет то, что и сам не знает. Я, и хочу ему помочь, и ненавижу одновременно. Зачем мне свобода телу, если душа в темнице. Ты сможешь освободить душу, игрок? – Горько усмехнулась она. – Думаю, что нет. Даже мой отец этого не может.
- Тебе надо полюбить другого. – Подошел к ним Игорь.
- Тебя? – Посмотрела с интересом на него дочь Полоза, и рассмеялась.
- Ну уж нет, мое сердце принадлежит моей Еляк, любовь пополам не поделишь. – Смутился Угрюм. – Уйын полон хороших людей, ты просто ошиблась в выборе. Походи по миру, пройдет время, и ты забудешь своего урода, что ходит сейчас у подножья горы, ты еще встретишь другого, достойного любви.
- Тоже урода?! – Рассмеялась девушка.
- Ну почему же сразу урода? – Опешил Игорь.
- Да потому, что я дочь Полоза. Потому, что могу показать, где лежат драгоценности. Потому, что у меня золотые волосы, а у вас, людей, от их вида начинают дрожать руки. Меня нельзя полюбить, просто так, меня можно любить только за богатство.
- Повяжи платочек. – Задумался Угрюм. - И не говори никому про своего папашу. – Может налысо побреешься? – Засмеялся он. – Так точно будет не видно золотых волос.
- Налысо?.. - Задумалась Агилия. – А разве можно девушке налысо?
- А разве кто-то запрещает? – Пожал плечами Угрюм.
- Но так поступать вроде не принято? – В зеленых глазах зажегся лучик надежды.
- Наплюй. Дочь приковывать к скале то же не принято, однако ты сидишь тут. – Улыбнулся ей Игорь.
- Пожалуй я согласна. – Улыбнулась девушка и вдруг заплакала. – Но как же я могу оставить свою прошлую любовь в беде? Он ходит там внизу, такой одинокий, потерянный, несчастный. Помогите ему игроки уйти, молю вас. Там, в глубине долины есть выход. Он пройдет в него, и обретет покой, а я освобожусь от боли.
- Но он же предал тебя? – Вспылил Угрюм.
- Предал. – Согласилась Агилия. – Но как еще мне победить свою душу?
- Никогда вас женщин мне не понять. – Вздохнул Игорь, и повернулся к Максиму. – Ну что, братан? Осилим еще один квест.
Тот в ответ только обреченно вздохнул.
- Хорошо. – Кивнул Угрюм. – Мы поможем, но только и ты, потом поможешь нам.
- Что вы хотите в награду? – Глаза девушки мгновенно стали холодными и серьезными.
- Нам надо освободить Маня, но его охраняют необычные менквы. Ты проведешь нас мимо них. - Выпалил скороговоркой Угрюм.
- И всего-то? Я согласна. – Она улыбнулась. – Мне очень понравилось, что вы не потребовали в награду драгоценных камней и золота, это многое о вас говорит. Да будет так: «Услуга за услугу», но еще и голову мне побрить. - Разнесся над пропастью ее веселый смех.
- Да будет так. – Улыбнулся Художник. – Осталось только найти дорогу вниз.
- Спускайтесь по моим волосам, они достают до самого дна ущелья. – Вздохнула Агилия. – Я потерплю.
- Таскал я в школе девчонок за косички, каюсь было дело, но ни разу они мне этого не предлагали сделать сами. – Заржал Угрюм. – Ну уж не обессудь, красавица. Я мужик тяжелый, больно будет, это точно. - Он ухватил в ладонь прядь и перекинув тело в обрыв, поскользил вниз. – Давай братан, когда еще такая халява привалит... – Раздался его затихающий в пропасти, хохочущий голос.
Внизу стояла теплая летняя погода. Пели птицы, цветы меж россыпи камней, радовали глаз, распространяя горьковатый аромат, смеси полыни и меда. Идиллия.
Смотришь на каменную, в зелени травы долину, и хочется лечь, раскинув руки в стороны, и смотреть восхищенными глазами в голубое, безоблачное небо, греясь в лучах солнечного света. Отбросить в сторону все заботы, не дающие покоя, и лежать, ни о чем не думая наслаждаясь тишиной, но где-то там ходит неприкаянный Барин. Урод, который не дает покоя сердцу дочери Полоза, которому не помогать, а убить надо, но договор есть договор.
Максим вдохнул, и подошел к всматривающемуся вдаль другу:
- Ну что? Есть мысли, где его искать?
- Где-то там. – Хмыкнул тот. – Не думаю, что будет очень сложно, местность открытая.
- Ну тогда гуляем, смотрим себе под ноги, чтобы не переломать, и поглядываем по сторонам. – Кивнул Художник.
- Да уж. Красиво тут, ничего не скажешь, но какая-то это неправильная красота. – Буркнул недовольно Игорь. – Словно медом, на цианистый калий намазали. Вкусно, сладко, но непременно сдохнешь. Предчувствия у меня нехорошие. Ладно. Раз уж впряглись то: «Кряхти, но тяни». - Пошли братан искать нашего Дон Жуана.
Максим улыбнулся, и сощурившись посмотрел на друга.
- Вижу! – Вдруг воскликнул он.
- Чего? – Не понял Угрюм.
- Прогресс твой вижу. – Художник еще внимательнее всмотрелся. – Надпись над тобой, над головой, как корона. Написано: «Выносливость». – Синей прописью накарябано, а снизу словно жидкостью слова наполнены, процентов на десять, даже плещутся. Это видимо и есть прогресс?..
- Здорово. – Хмыкнул Игорь. – А больше ничего не видишь?
- Нет, больше ничего, только «Выносливость». – Мотнул головой Художник.
- Жаль. Это значит за то, что меня чуть не убили, мне десять процентов выносливости добавили? Куркуль этот Полоз. – Вздохнул друг. – Мало дал. Хорошее у тебя братан умение, я бы то же от такого не отказался. Ладно, пойдем искать потеряшку. Сам он к нам не прибежит.
Барин прятался за одним из валунов. В нем мало чего осталось от человека. Позолоченное, словно в насмешку над жадностью, полупрозрачное приведение. Две, как ниточки с кривыми, загнутыми в желании схватить пальцами, руками, две кривые с огромными плоскими как ласты ступнями ноги, грушеобразное тело, с непропорционально большой, лысой головой, с круглыми, водянистыми выпученными глазами, и вечно открытым безгубым, беззубым ртом, с высунутым как у уставшей собаки, набок, длинным языком, с которого капает слюна.
- Эко же тебя угораздило. – Вздрогнул, увидев его Угрюм. – Сильно ты, однако, папку Агилии разозлил. Ну да радуйся, мы тебе помочь пришли. Вылазь болезный из-под камушка, да пойдем выход отсюда искать.
- Кто вы? – Выглянул затравленно из-за камня Барин. – А кто я?
- Ты урод, попользовавшейся доверчивой девчонкой, и дурак, не понимающий, что ее папаня, Полоз, просто так этого не оставит. В общем Барин ты был когда-то, а теперь не пойми что. – Ухмыльнулся Игорь. – Вылазь, никто тебя не тронет.
- И вы не будите меня убивать? – Вновь спрятался за камень бывший игрок.
- Нет. Вылазь. Нам надо тебя проводить туда, где мучения твои закончатся. – Вмешался в диалог Максим. - Не бойся, мы не враги.
Приведение осторожно выплыло из-за камня, и зависло напротив.
- Тут очень многие хотят меня убить. Мне страшно. А куда мы пойдем? А где мне будет хорошо? – Заискивающе переводил Барин взгляд с одного друга на другого.
- Столько вопросов. – Хмыкнул Художник. – Вообще-то мы думали, что ты сам знаешь куда идти.