Художник покачнулся, почувствовав легкое головокружение. Дикое желание растянуться тут же, прямо на дороге, среди мусора и пыли разрушенного временем города, закрыть глаза и уснуть, крутанулось нестерпимым желанием в голове. Там, в этом сне, и только в нем, он найдет, то, что искал, свою Аленку, там он найдет покой, приют, и защиту от всех невзгод Уйына. Он закрыл глаза, проваливаясь в сон.
Словно вырываясь из мягких, ласковых ладоней, убаюкивающих нежностью сознание, на остатках воли, Максим смог тряхнуть головой, прогоняя наваждение. Мир вернул свою реальность и он тут же очнулся. Голова Шем-кишке пропала, а из-за здания, над которым она возвышалась раздавалось мерное посвистывание. Сам не веря в свою удачу, Художник бросился в ту сторону, и едва не начал танцевать и орать от возбуждения, обнаружив там того, кто едва его не убил.
Огромный змей вытянулся во всю улицу, изображая из себя черную водопроводную трубу. Острый кончик его хвоста, нервно подергивался, колотя о стенку одного из зданий, выбивая кирпичную крошку и пыль, а голова, покоилась на куче камней, зачем-то вываленных посередине дороги, и закатив глаза, мерно посапывала.
Шем —кишке безмятежно спал, и видел прекрасный сон из своего несуществующего, придуманного детства.
Зеркальные, солнцезащитные очки сработали так, как и предположил Максим. Они отразили гипнотический взгляд змея и поразили атакующего с такой же силой, с которой тот наносил удар.
Художник даже не стал пытаться убить его. Зачем, если Ойка предупредил, что змей бессмертен. Он лишь сплюнул брезгливо себе под ноги, и пошел дальше. Скоро город закончится и откроется вход в шахту. Там его основная цель, она заключается в том, что бы добыть шкуры, а не очистить локацию от тварей. Художник вообще бы никого тут не трогал, если бы ему дали спокойно пройти.
Полуразвалившийся вход в шахту, наполовину заваленный камнями обрушенного свода встретил Максима покосившейся вагонеткой на ржавых рельсах.
Легкое подергивание пространства и едва заметное зеленоватое свечение преграждали дорогу, и ясно говорили о переходе в новую локацию. Художник уверенно шагнул на встречу неизвестности, но лишь больно ударился о невидимое препятствие. Проход был запечатан.
— Проход в шахту открыт только для Шем-кишке или его подданных, ну или же тех, кто докажет свое право на присутствии в данной колыбели, — прозвучал монотонный, знакомый голос, выдающий замысловатые задания на испытательных полигонах.
Уже не первый раз Максим проходил это, но всегда его сопровождал друг, которого теперь нет рядом.
— Давай, выдавай свое задание, — вздохнул Художник, непроизвольно вспомнив Угрюма: «Как он там, может и в живых уже нет».
— Ты должен или ответить на два вопроса, или предоставить доказательства доблести. При соблюдении условий, будет выдан дополнительный бонус для более легкого прохождения локации, — тут же объявил условия прохождения в другой мир голос.
— И какие же тебе нужны доказательства доблести? — Еще раз вздохнул Художник.
— Мертвая голова Шем-кишке. — Прогремел монотонный голос.
— Это невозможно, змей бессмертен. — Праведно возмутился Максим.
— Прохождение колыбели является невыполнимой миссией, а потому и условия прохождения в нее изначально невыполнимы, — бесстрастно, без малейшего намека на сарказм, произнес все тот же голос.
— Урод, — нахмурился Максим. — Мне нужно попасть туда, бездушная скотина. У меня друг умирает.
— Что ты выбираешь, игрок? Вопросы или доказательства доблести? — Как ни в чем не бывало поинтересовался все так же беспристрастно и монотонно голос.
— Вопросы задавай, сволочь. — Рявкнул в сторону портала тот, кому не оставили другого выбора.
— Какая из змей нападает из засады, сливаясь с ландшафтом, когда жертва этого не ожидает? — Тут же задал вопрос, подлый экзаменатор.
— Бывшая жена Угрюма. — Рассмеялся в ответ Художник.
— Это неправильный ответ. — Не оценил юмора голос. — Второй вопрос: «Сколько видов змей существует на земле»?
— Один вид — мерзкие твари. — Еще сильней рассмеялся Максим. — Все сука, открывай.
— Ты не ответил не на один из вопросов. — Констатировалголос.
— Как это не ответил, если ответил? — Возмутился испытуемый.
— Твои ответы были неверными. — Выдал вердикт экзаменатор.
— Напомни мне сволочь, где в твоем вопросе говорилось, что ответы должны быть правильными? Ты, сука такая, просил только ответить. Я ответил, так что открывай. — Хмыкнул художник.
Ответом была длительная тишина, видимо слова Максима поставили голос в ступор, сбили программу, и он не знал как на это реагировать. С одной стороны, испытание не пройдено, а с другой стороны игрок прав, ведь от него требовалось только ответить на вопросы, и ни кто не просил отвечать правильно.
Пауза затянулась.
— Ну так ты открывать будешь или нет? — Рявкнул раздраженно Максим, и тут же пространство взорвалось оглушающем смехом.
— Ты наглый, самоуверенный игрок! — Голос Полоза прерывался на хохот. — Даже обидится на тебя не могу, ты нашел выход даже там, где его нет. Я сделал этот квест невыполнимым, но ты его выполнил. Не сомневаюсь, что когда смерть заберет твою душу, ты извернешься так, что умудришься вернуться из загробного мира обратно в этот, и непременно с косой костлявой старухи в руках в виде трофея. Я открываю проход. Ты выполнил задание, даже не потрудившись подумать над ним, и провалив, а потому положенной награды в виде обещанного бонуса не будет, не заслужил, хотя и насмешил меня.
— Я не согласен. — хмыкнул Максим, все условия мной выполнены. В следующий раз задания будешь давать поконкретнее.
— Я постараюсь тебя не разочаровать в будущем, если конечно оно будет, это будущее, и ты выживешь в шахте. — Стал серьезен внезапно Змей. — Мне очень хочется верить в твою удачу, ведь ты пока нужен мне. На тебе завязано очень многое в этой игре, и ставки слишком высоки.
— Удача у меня задрана выше головы, — рассмеялся Художник. — Так задрана, что Угрюм всей душей желает ей лечь спать и не помогать больше. — Он махнул рукой, словно поставив точку. — Открывай проход, хватит попусту болтать, я не верю ни единому слову, что ты мне говоришь. Этот мир создан тобой, и живет по твоим правилам. Тут даже муха без твоего согласия не сдохнет. Я не знаю, что ты там задумал, и не хочу знать. Ты даешь задания, а я их выполняю, получая в конце награду. Все что я хочу в конце пути, это найти свою жену, и вернуть ее домой.
— Ну что же, верить, или не верить, это твое право. Главное, что ты в деле. Заходи. — После этих слов стало на миг тихо, а потом в пустоте, раздалось журчание ручья и проход стек под ноги Художника, растекшись грязной лужицей.
Из открывшегося проема пахнуло сыростью. Темная шахта, с уходящими куда-то в глубину ржавыми рельсами на гнилых шпалах, не вселяла ничего, кроме отвращения. Видимость оставляла желать лучшего. Что тут служило источником света непонятно, но подземный мир не был погружен в кромешную тьму. Словно бредешь в сгустившихся сумерках под затянутым тучами, скрывающим луну и звезды небом. Серые тени и черные стены, никаких красок, и одно только радует, хоть что-то видно.
Максим шел не торопясь, внимательно всматриваясь вдаль и рассматривая стены на предмет возможных проходов, грозящих внезапным нападением. Тишина. Зловещая, оглушающая тишина, даже капли не падают с потолка, только скрипит под подошвами песок, создавая впечатление, что этот грохот из-под ног, слышит вся округа, и готовится встречать не прошенного гостя.
Он уходил по штольне все глубже и глубже, но никаких признаков жизни не находил. Ему были нужны змеи, но они словно вымерли. Наверно было бы можно отчаяться в поисках и махнуть рукой, но Полоз не просто так закрыл эту локацию, присвоив ей, кодированными вопросами вход, статус испытательного полигона. Твари здесь есть, и наверняка более опасные, чем их наземные родичи-самцы. Он просто еще до них не дошел, или они готовят хитрую ловушку.