У Давида есть такая фишка, что он дарит только розы, поэтому на этот раз букет был кремового цвета с нежно-розовым отливом на лепестках. В моём же пакете лежит сертификат на покупку в магазин нижнего белья.
Находясь в родном городе и со своей семьёй, я поняла, насколько же сильно соскучилась по таким застольям. Кроме меня, мама пригласила ещё пару своих подруг со своими мужьями, поэтому праздник намечается грандиозный, юбилей как-никак.
Тёплые воспоминания из детства пробираются изнутри, вызывая слёзы, которых я не показываю. Гормоны внутри меня разыгрываются с каждым днём всё сильнее, что иногда хочется плакать от того, какое же всё красивое вокруг.
Ни Давиду, ни родителям про беременность я не рассказала, планирую это сделать сегодня, объявить за семейным столом, что ожидается пополнение.
Волнение мучает меня, вдруг что-то пойдёт не так. Глаза мечутся по квартире, цепляясь за фигуру матери и осматривая её с ног до головы.
Из кухни выходит отец и мне даже кажется с суровым взглядом, однако не высказывает этого, лишь обменивается с Давидом крепким рукопожатием.
Чувствую, как блестят глаза от подступающих слёз. В отражении зеркала вижу красноватый нос и припухшие губы. Надо срочно умыться.
Мы наконец с парнем не остаёмся стоять в прихожей и проходим в мою старую детскую комнату, где всё по-прежнему убрано, аккуратно застлано, и даже нет ни одной пылинки. Плюхаемся на диван, запрокинув ноги друг на друга.
–Как тебе мои родители?–В миг приближаюсь к лицу парня и с озорной улыбкой спрашиваю.
–Классные...У меня никогда не было такой дружной семьи,–с грустью в голосе отвечает на вопрос.
Его телефон вибрирует, оповещая о новом сообщении, и Давид переворачивает экран вниз, лишь бы я не видела текста данного СМС. Вся эта неизвестность раздражает, хочется забрать его телефон и кинуть в стену, разбив стекло вдребезги, лишь бы эти сообщения перестали приходить.
Помогаю маме на кухне с нарезкой салатов и приготовлением других блюд для праздничного стола, пока Давид в гостиной комнате разговаривает с моим отцом. Понятия не имею, о чём они беседуют, но в глубине души надеюсь, что всё в порядке.
С самого утра меня окутывает волнение вперемешку с рвотными позывами, которые я всячески сдерживаю. Моя беременность должна быть сюрпризом.
Гости начинают подходить, а знакомые и, уже можно сказать, родные женщины расхваливают, какой красивой я стала.
–Какая красавица выросла! Небось жених уже есть!–Голос тёти Иры полон радости. Небольшие морщинки вокруг глаз от улыбки выдают возраст.
–Здравствуйте! Молодой человек есть,–улыбаюсь в ответ женщине, которая обхватила моё лицо в свои ладони.
Теперь эта квартира наполнена громкими разговорами встретившихся подруг, мужским бурчанием, тихим гомоном телевизора и только одна фигура сидит неподвижно, его почти не слышно, я даже не вижу, как грудная клетка поднимается, кажется, будто он не дышит.
Давид сам на себя не похож. Есть ощущение, что это из-за разницы в возрасте и ему просто-напросто некомфортно среди взрослых людей. Но ведь есть же я! Он этого не видит ...
Он меня не видит.
Лёгкие как и сердце сжимаются. Почему-то становится больно, больно от того, что он вынужден здесь находится.
Звенят бокалы с вином и звучит очередной тост. Я вижу, как мама счастлива, в её глазах блестит радость.
–Дорогая моя, Юлька! Желаю тебе крепкого здоровья, чтобы твои дети всегда тебя радовали,–тётя Аня окидывает добрым взглядом меня с рядом сидящим блондином,–а мечты сбывались! За тебя родная!
Реакция родителей и их друзей была необычной. Всех смутило то, почему же я не пью спиртное.
–Простите, мне нужно отойти,–говорю всем присутствующим и аккуратно отодвигаю свой стул и выхожу из-за стола. Вот только Давид резко подрывается и уходит вместе со мной.
Женщины обмениваются коротким смешком по поводу увиденного, а мужчины и вовсе нас не замечают.
Тихо иду по линолеуму в тёплых носках, сзади слышу шоркание тапочек, которые мама выделила специально для Давида.