–Поехали,–хрипловатый голос пробуждает из сладкого забвения, а сильные руки, на которых видна каждая венка, ставят на ноги, надёжно удерживая.
Артём подхватывает мои туфли с пола и, нежно приподнимая каждую ногу, обувает мне их. Перед глазами пелена, размытая картинка всего происходящего; ноги подкашиваются так, что стоять на туфлях невыносимо, кажется, шпильки вонзаются мне в пятки и к тому же продавливают пол. Однако не успеваю я сказать, как мужчина хватает меня на руки и несёт к выходу. Видимо, последние капли моего трезвого разума улетучились сразу после поцелуя, и пытаться что-то обдумать совершенно бесполезно: в любом случае не получится.
–Куда мы?–тихо спрашиваю, заметив, что Дротов идёт не в сторону лестницы, по которой мы сюда поднимались.
–Принцесса, я думаю нам стоит уединиться в менее людном месте, да и к тому же без наличия камер,–этот хищный взгляд. В Артёме всё заставляет и съёжиться, и расслабиться одновременно.
Я уложила свою голову ему на плечо и прикрыла веки. Где-то далеко я слышала глухой звук заведённого мотора, а после я разлепила глаза уже на месте. Мы остановились возле многоэтажного дома, прохладный воздух моментально остудил голову и дал телу окрепнуть: ноги уже не подкашивались, но идти было всё так же трудно.
Если вы успели подумать, что Артём дал мне дойти самой, то вы глубоко заблуждаетесь. Он вновь нёс меня на своих крепких руках, от которых кружилась голова. Этот манящий сладкий запах мужского парфюма, эти голову кружащие поступки; от одного бокала вина я была слишком пьяна, чтобы мыслить трезво.
Я слышала звук подошв его обуви на лестнице, а после была тишина. Такая манящая, уютная и тёплая, заставляющая веки который раз потяжелеть. По цифровому экрану в просторном лифте я видела, как мы поднялись на двадцать пятый этаж, а через огромное окно в пол, которое тянулось до самого последнего этажа, я чувствовала эту небывалую высоту. Артём изучал мой заинтересованный взгляд своими синими глазами, что до боли напоминали его небесные глаза. Против воли я начала вспоминать картину нашего студенчества, которое оставило глубокие шрамы на всю жизнь. Кого-то отпускаешь с лёгкостью, даже не задумываясь о чувствах человека, а кто-то находит себе место в твоём маленьком сердце и остаётся с тобой навсегда.
Дротов переступил порог одной из квартир и вежливо усадил меня на удобную банкетку, над которой расположились крючки для верхней одежды. Пока мужчина снимал обувь с моих ног, я оценивающим взглядом осматривала помещение: сочетание белого и бежевого цвета гармонично дополняли друг друга, а светло-серый цвет оттенял комнаты в нужных местах. Правильно подобранный дизайнерский ремонт указывал на превосходный вкус хозяина. Не теряя времени понапрасну, Артём нашёл мои губы и раздирал их до крови, настолько он был голоден мною. Его руки сжимали мою талию, не желая отпускать, он искал заветную молнию на платье, а как нашёл, резко подхватил меня на руки и унёс в спальню. Эти эмоции невозможно описать словами, когда вы оба возбуждены и всё, что вами правит–это желание. Страшное «хочу» может довести до точки невозврата.
–Я хочу тебя,–сквозь наши короткие стоны я слышала его голос, который заставлял моё тело пылать в его руках.
Он расстёгивал молнию по миллиметру, оголяя тонкую кожу спины и бросая сыпь мурашек по ней. Его руки скользнули по бедру, тянув за собою подол платья. Своими маленькими ладонями я безудержно хваталась за пуговицы на его рубашке, а после ещё более нелепо пыталась расстегнуть ремень на брюках. Я как будто забыла, как это всё делается. Смешно.
Моё платье отлетело куда-то в угол, но сейчас меня это мало волновало: все мои мысли крутились вокруг того, что совсем скоро моё лоно будет сжиматься от подступающего оргазма, и эти мысли возбуждали ещё больше. Наконец мы предстали друг другу в полной красе. У меня было всего несколько секунд, чтобы разглядеть мужчину в боевой готовности: его член не казался огромным, скорее средних размеров, хотя крепкое телосложение говорило об обратном. Почему я вообще это сравниваю? Их сравниваю.