Но мне казалось, что никто из семьи Чедвиков никогда в жизни не испытывал одиночества.
Эту любовь буквально ощущаешь в воздухе.
Бриджер занял свое место рядом с отцом, и Истон отодвинул стул рядом с тем, что остался свободным — это был мой. Больше свободных мест за столом не было.
— Мы так рады, что ты с нами, Хенли, — сказала Элли, посмотрев на меня, и все разговоры тут же смолкли. — Воскресные ужины — мои любимые.
— Да-да, мы рады, что она пришла. И она играет в пиклбол так же хорошо, как Истон. А может, и лучше. Так что это просто замечательно. Можно уже поесть? — пробурчал Бриджер, и вся семья разразилась смехом.
Китон передал поднос с курицей-барбекю и ребрышками Бриджеру, которого я только что узнала как старшего из четырех братьев. Его кузен Арчер был на два года старше, и он положил кусочек кукурузного хлеба на тарелку своей очаровательной малышки, прежде чем передать поднос Истонy. Было еще пюре, яблочный соус и тушеная фасоль. Я никогда раньше не видела такого застолья.
— Прости моего старшего сына за то, что у него совершенно отсутствуют манеры за столом, — с улыбкой сказала Элли. — Истон рассказывал мне, что ты окончила Гарвардскую школу права и играла в теннис за Стэнфорд?
Кларк свистнул, будто был впечатлен. Истон метнул в его сторону взгляд — у них, очевидно, была своя динамика, в которую мне еще не посвятили.
— Да. Я играю с самого детства. Иногда скучаю по теннису, но начала играть в пиклбол во время учебы в юридическом, и это помогает.
— Есть вообще что-то, чего не умеет Хенли Холлоуэй? — с флиртом спросил Рейф.
— Есть вообще что-то, чего не умеет Хенли Холлоуэй? — передразнил его Истон, и за столом снова раздался смех. — Мужик. Остынь. Она работает со мной.
— Ага, именинник наконец-то заговорил. Я-то знал, что немного флирта с коллегой его оживит, — подмигнул мне Рейф.
— Да, без сарказма Истона это был бы не ужин, — добавил Кларк, передавая пюре своей тете. — Но я согласен с Рейфом. Ты явно очень талантлива.
Истон простонал, и тихо, чтобы слышала только я, пробормотал:
— Подлизы.
Я хихикнула, а разговоры за столом продолжились. Истон ушел за виски, налив себе изрядную порцию, и я заметила взгляды, которыми обменялись между собой члены семьи, когда он вернулся.
Это не было осуждением. Если я правильно поняла, это было что-то мягкое. Может, сочувствие, грусть или даже беспокойство.
Я точно не была уверена, но он запрокинул голову и одним глотком выпил весь янтарный напиток.
— Как думаете, сколько раз на этой неделе фамилия Чедвик появится в «Taylor Tea»? — спросил Аксель, откусывая кукурузный хлеб.
— Уши прикрыть, — бросил Бриджер и посмотрел на Арчера. Тот, не говоря ни слова, прикрыл уши своей дочке. Мелоди никак не отреагировала, занятая своим пюре, которое, судя по ее виду, было лучшим, что она когда-либо пробовала. Бабушка Изабель сидела с другой стороны и помогала ей.
— Это полный дерьмо. Что за навязчивая идея у них с нашей семьей? — продолжил Бриджер.
— Ну, мы же красивые, обаятельные и самые горячие парни в Роузвуд-Ривер, — фыркнул Рейф. — У меня с этим проблем нет.
— У тебя нет проблем с тем, что они намекнули на роман между мной и Дезире Карсон? Это уже перебор даже для этой убогой колонки, — проворчал Истон.
— Да потому что мы знаем, что ничего не было. И она же не назвала тебя прямо, — ответил Рейф.
— Намек был более чем очевиден. Комментарий про судебные разбирательства — это был плевок в мою сторону, — заметил Бриджер, делая глоток пива. — Думаю, это Эмилия Тейлор сидит за клавиатурой и судит всех подряд. Она всегда была не в восторге от меня, а теперь взялась за всю семью.
— Все, можно снимать уши. Я хочу поесть, — заявил Арчер. — И вообще, она не была настроена против тебя. Она влюблена в тебя была. Я же говорил тебе это еще в школе.
— Влюблена? Да она была настроена как берсерк. Эта девчонка беспощадна, — покачал головой Бриджер, и все снова рассмеялись.
Наверное, это была такая особенность семейных ужинов у Чедвиков. Они знали друг друга так хорошо, что все происходило легко, весело, с уютной непринужденностью.
Я им завидовала.
И была просто счастлива быть частью этого вечера. Хоть на один вечер.
11
. . .
Истон
Мы поужинали. Съели торт. Отпраздновали мой день рождения — день, который давно стал для меня самым нелюбимым в году. Если не считать того факта, что именно в этот день на свет появилась моя сестра Эмми — через две минуты двадцать три секунды после меня. Только поэтому я не проклинал его полностью.
Мама увела Хенли посмотреть на лошадей, и Арчер с Мелоди пошли с ними. Я перебрал с виски — чего, признаться, почти никогда не случается. Но это был единственный способ пережить очередной день рождения.
Моя мать не дала бы мне пропустить его без хотя бы одного ужина. Так что я просто постарался как можно больше себя заглушить.
Но в этом году все было по-другому. Потому что здесь была Хенли.
Какого черта мама вообще подумала, что будет хорошей идеей пригласить мою коллегу, девушку, у которой я наставник, в наш дом?
И она еще принесла подарок.
Не говоря уже о том, что моя семья приняла ее так, словно знала всю жизнь.
Я допил последний глоток виски, прежде чем обнять тетю и дядю на прощание. Мелоди заснула у меня на коленях, и Арчер унес ее домой минут двадцать назад. Кларк и Рейф уже уехали, Бриджер с Акселем только что попрощались. Моя мама продолжала болтать с Хенли, и я даже не мог на нее злиться — знал, как сильно она скучает по моей сестре, несмотря на то, что родители только на прошлых выходных летали в Магнолия-Фоллс навестить Эмми, Нэша и Катлера.
Плюсы иметь богатого брата. У Бриджера есть и вертолет, и личный самолет, так что когда мы хотим увидеться с Эмми, долететь можно меньше чем за час.
— Было очень здорово. Спасибо вам огромное, но мне уже пора, — сказала Хенли, обняв мою маму, а затем и отца на прощание.
— У тебя теперь постоянное приглашение, дорогая. Мы будем рады видеть тебя за нашим столом каждое воскресенье, — ответила мама.
— Мам, — простонал я, направляясь к раковине, чтобы оставить там свой бокал, в то время как отец обнял меня.
— Истон, — мягко пожурила меня мама, прежде чем обнять сама.
— Не заставляй ее чувствовать себя обязанной, — сказал я.
— Не думаю, что она чувствует себя обязанной, — закатила глаза мама, и я уловил в ее голосе насмешку. — Хенли, ты чувствуешь себя обязанной снова прийти к нам на ужин?
Хенли одарила меня этой своей чертовой, сногсшибательной улыбкой, прежде чем обернулась к моим родителям: