— Ладно, давай я тебе кое-что поясню. — Я сняла крышку и высыпала салат в миску. — Я не собираюсь встречаться с Джеймисоном. Меня не интересуют с ним никакие отношения.
— Хорошо, хорошо, прости. Поговорим о чем-то другом. Расскажи, как тебе работа с Истонoм?
Он сногсшибательный, умный и, безусловно, лучший ку… ой, простите, лучший целующийся мужчина, которого я когда-либо встречала.
— Все идет отлично. Он суров, но я очень многому учусь. Я действительно рада, что мне выпала возможность ассистировать ему в деле King Hotels. Оно привлечет массу внимания в прессе, и, судя по всему, дойдет до суда, так что я смогу пройти через все этапы — от начала и до конца.
— Да, это серьезное дело. Не могу дождаться, когда увижу, как ты себя проявишь, — на мгновение он замолчал. — Как думаешь, захочешь вернуться в город через пару месяцев, когда закончишь работать с Истонoм?
— Я купила дом здесь, — напомнила я ему. Перед переездом я изучила этот город вдоль и поперек. Решение о переезде в Роузвуд-Ривер было не спонтанным. Я все тщательно обдумала. — Я собираюсь остаться, пап.
— Хорошо. Никогда не помешает иметь два дома, к тому же ты могла бы управлять офисом в городе, — сказал он.
— Я счастлива. Я именно там, где хочу быть.
— Прости. Я давно не жил с тобой рядом. Знаю, что говорю не то, что нужно, но просто знай: я тобой невероятно горжусь.
Я вздохнула. На него невозможно злиться. У него доброе сердце — просто слова у него иногда неподходящие.
— Я знаю. Мы разберемся вместе. Для меня это тоже ново. Так что давай завтра вечером ты будешь вести себя со мной как с любым другим юристом фирмы.
— Договорились. У меня входящий звонок. Люблю тебя, милая.
— Я тебя тоже, — ответила я и завершила звонок.
Салат и стакан с напитком в руках, я вышла на улицу. Посмотрела на воду и снова почувствовала равновесие.
День выдался непростой.
А завтра, похоже, будет еще веселее.
Я плохо спала. Я целовалась с мужчиной, который был моим наставником, а теперь мы должны были вместе ехать в город и работать еще ближе друг с другом в ближайшие несколько дней.
Истон прислал сообщение вчера вечером: он заедет за мной с утра пораньше. Хотел поскорее добраться до отеля и начать разбирать документы, которые Бруно Кинг велел доставить туда. Нас ждала большая работа. Три женщины подали в суд на компанию за дискриминацию по половому признаку, и теперь нашей задачей было доказать, что ничего подобного не происходило. Судя по тем данным из их личных дел, что нам уже передали, компания действительно была чиста.
Раздался стук в дверь, я взяла чемодан на колесиках и распахнула.
Я не знала, будет ли между нами чувство неловкости после того поцелуя.
Но он просто поздоровался, забрал мой чемодан и вел себя абсолютно нормально.
Когда мы выехали, он сказал, что ему нужно ответить на звонок от клиента — и телефон тут же зазвонил. Наверняка он все подстроил, чтобы избежать разговора со мной.
Он явно пожалел, что поцеловал меня — убежал ведь сразу.
— Этого не было.
Вот что он мне тогда сказал.
Отец как-то обмолвился, что Истон женат на своей работе. Наверное, он был прав.
Влюбляться в Истона Чедвика — не вариант.
Мне не стоило его целовать.
Это было непрофессионально и прямая дорога к разбитому сердцу.
Я же знала лучше.
Но не могла перестать об этом думать.
С учетом того, что у меня где-то внутри копились неразрешенные комплексы по поводу отца, меня совсем не удивляло, что меня тянет к мужчине, который работает до изнеможения и не заводит отношений. Я специально пыталась встречаться с такими, как Пит Пауэрс — полной противоположностью. Но и это не сработало.
Я любила отца. И он меня любил. Но мне всегда приходилось бороться за его внимание.
Я это ненавидела.
И вот я снова здесь.
Стараюсь добиться внимания мужчины, которому я, по сути, не нужна.
А что, если это просто влечение?
А что, если я не хочу отношений, и мы просто оставим все на уровне легкой интрижки?
Я обсуждала это с Лулу вчера вечером — она меня немного успокоила, напомнив, что можно испытывать влечение к мужчине и при этом не хотеть отношений.
Так делают постоянно.
У меня никогда не было мимолетных интрижек, а поцелуй на крыльце — это и близко не похоже на бурный роман. Но, может, и не нужно делать из этого событие.
Может, это часть моего взросления.
— Ты сегодня подозрительно молчаливая, — сказал он, вырывая меня из раздумий. Похоже, он закончил разговор по телефону.
— Ты разговаривал по телефону.
— А ты выглядела так, будто ушла глубоко в себя, — он скосил на меня взгляд. — Все в порядке? Ты расстроена из-за вчерашнего?
Я закатила глаза.
— Нет. Это была ерунда.
— Ерунда? Не обесценивай. Это был чертовски хороший поцелуй.
Я покачала головой в изумлении:
— Это ты сказал, что этого не было. Так зачем мы вообще об этом говорим?
— Потому что ты молчишь.
— Ты самый раздражающий человек из всех, кого я встречала. Тебя обижает, что я немного тише обычного, хотя ты сам только что полчаса висел на телефоне?
— Я просто хочу убедиться, что с тобой все в порядке. Мне не следовало этого делать. Это была моя ошибка, — голос у него стал ниже и серьезнее.
Я вздохнула.
— Дай угадаю... Ты боишься, что я обижусь, расскажу отцу, и это поставит под угрозу твою мечту — увидеть свою фамилию на вывеске?
Он свернул с шоссе, не сказал ни слова, резко остановил машину на обочине и поставил на парковку.
— Ты серьезно сейчас?
Я уставилась в окно, ошеломленная тем, что он вот так остановился посреди дороги, чтобы обсудить это. Мы столько времени сидели в машине и теперь он решил поговорить?
— Почему ты так возмущен? Это правда.
— Это не правда, Хенли. Я не боюсь правды. Я всегда буду честен с тобой. Даже если ты думаешь, что я веду себя странно — то жарко, то холодно, или что у тебя от меня «хлыстовая травма», или как ты это называешь, — он резко выдохнул и жестом указал на пространство между нами. — Я с этим борюсь.
— С чем именно? С тем, что мы поцеловались, и ты боишься, что мой отец узнает? — спросила я, не скрывая раздражения.
— Ради всего святого, дело не в твоем отце. Ну да, я работаю на него, и да, он будет в бешенстве. Но, по правде говоря, мне плевать. Он тут вообще ни при чем.
— Ну давай, Злой Гений, выкладывай. С чем ты борешься? С тем, что поцеловал женщину, и теперь не можешь на нее смотреть? Или ты просто жалеешь, что это произошло? Все это просто нелепо, — буркнула я.