Но все хорошее когда-нибудь заканчивается.
И я слишком хорошо знала, что нельзя влюбляться в мужчину, которого никогда не получишь.
Последующие две недели после возвращения в Роузвуд-Ривер прошли как в тумане. Мы провели три дня в городе, беря интервью у сотрудников, прежде чем закончить работу там. Мы честно сказали Бруно, что в его деле есть пробелы, из-за которых все будет непросто.
Мы вернулись в офис и решили, что оставшиеся интервью будем проводить удаленно. Среди опрошенных были люди, которые не звучали как по написанному сценарию — они выглядели вполне убедительно. Но было и немало таких, кто повторял абсолютно те же фразы, что мы уже слышали от других. А это вызывало серьезные опасения.
Покрывают ли они Бруно и компанию, на которую работают?
Или просто боятся самой идеи судебного процесса?
— Хенли. Ко мне в кабинет. Сейчас же, — рявкнул Истон из дверей, пока я сидела за рабочим столом в своем кубике.
Мы держались нашего соглашения: в то утро, после секса, договорились, что, как только выйдем из гостиничного номера, все будет забыто. Этого больше не повторится, и разговоров об этом не будет. Один раз и все. С тех пор мы сохраняли профессионализм, поболтали немного в машине по дороге домой и вели себя абсолютно обычно.
Но если быть откровенной, мне далось это куда тяжелее, чем я ожидала. Лулу потом сказала, что устраивать первую интрижку с мужчиной, которого видишь каждый день, — не самая блестящая идея.
Задним умом, как говорится, все умны.
Я скучала по нашему флирту, по его взглядам до того, как мы перешли ту черту.
По его поцелуям. По тому, как он прикасался ко мне.
По тому, как он заставлял меня чувствовать себя.
Вот в чем проблема с интрижками — у них есть срок годности, и его надо уважать.
Я не жалела, что все случилось.
Я жалела, что не могу перестать о нем думать.
Я жалела, что каждый день, видя его в офисе, мне приходится делать вид, будто он мне безразличен.
— Иду, — сказала я, поднимаясь на ноги.
— Осторожней. У него сегодня поганое настроение, — пробормотал Джои, и я кивнула.
Последние дни Истон и правда был мрачнее обычного. Сегодня пятница, а меня так и не позвали снова поиграть в пиклбол. Возможно, Арчер вернулся. А может, Истон больше не хочет, чтобы я подменяла кого-то в его команде.
Я зашла в его кабинет и села напротив него.
— Привет, — сказала я, сложив руки на коленях.
Он поднял на меня глаза и пристально посмотрел.
— Что ты такая серьезная стала? Где та острословка, которая постоянно язвила?
— О чем ты говоришь? Ты со мной почти не разговаривал последние две недели, разве что отдавал приказы. Я решила, что ты больше не хочешь никаких словесных перепалок. — Я пожала плечами и постучала ручкой по блокноту, давая понять, что пора переходить к делу.
— Мы же вроде договорились, что не будем делать из этого трагедию, — приподнял он бровь.
— Для меня это не проблема. Мне комфортно рядом с тобой. А вот ты держишься отстраненно и не стремишься к общению. Ты три раза вызывал меня на этой неделе, выдал распоряжения и тут же отправлял обратно работать.
Он внимательно смотрел на меня несколько секунд.
— Ты уже прогулялась по центру города?
Откуда вдруг этот вопрос? Этот человек — самая противоречивая личность из всех, кого я встречала.
— Прогулялась по центру?
— Повторить вопрос, Хенли?
Я закатила глаза.
— Нет, не надо. И да, я была в Green Basket, купила продукты.
— Ты заметила, что в магазине ни одной зеленой корзины? Все — красные. Так какого черта он называется Green Basket?
Я рассмеялась. Хоть как бы я ни пыталась злиться на него, он меня притягивал.
— Не заметила. Думаю, это просто милое название.
— Ты познакомилась с владельцем?
— Да. Познакомилась с Джошем. Очень приятный парень.
Он скривился, будто я сказала что-то ужасное.
— Он приятный только потому, что ты — это ты. Обычно он редкостный козел. Магазин принадлежит его родителям, а он управляет им последние пару лет. И он не сказал тебе свою фамилию?
— Нет. Мы не дошли до этого момента, пока я спрашивала, где у них дыни. — Я покачала головой, смеясь.
— У него фамилия Блэк. Джош Блэк. То есть, у них красные корзины. Фамилия — Блэк. Они могли бы назвать магазин Black Basket. Или хотя бы Red Basket. Но нет. Они выбирают Green Basket. Это же абсурд.
— Может, ты им об этом напишешь?
— Ты снова сплавлялась?
— После возвращения из города? Эммм, я по уши в интервью с сотрудниками King Hotels. Так что нет, я была занята, Истон.
— Может, выберешься на выходных.
Что с ним вообще?
— Ну... может быть.
— Просто говорю, это круто. Но нужно быть осторожной с тем, какие тропы выбираешь.
— Ага. Спасибо, — ответила я, приподняв бровь, потому что понятия не имела, с чего вдруг речь о рафтинге. С Истоном никогда не угадаешь.
Он постукивал пальцами по краю стола.
— Сегодня вечером у нас турнир по пиклболу.
— Да, я так и подумала. Все-таки пятница.
— Верно. Я сказал Арчеру, что если он снова не появится, его выгонят из команды.
— Уверена, он придет тогда.
Он прищурился.
— Ладно. Возвращайся к работе.
— Есть, сэр.
— Это еще что за тон? — спросил он, когда я поднялась на ноги.
— Ты же говорил, что скучаешь по моему нахальству. Вот, пожалуйста. Решила быть милой. Так сказать, кость тебе подкинула.
Он усмехнулся, пока я шла к двери.
— Эй, Хенли.
Я обернулась.
— Да?
— Джеймисон Уотерман все еще в реабилитационном центре. Он там на программе на шестьдесят дней. Я не знал, говорил ли тебе отец. Просто не хотел, чтобы ты переживала.
— Да, папа сказал. И я не переживаю. Но не советую затаивать дыхание — Джеймисон, скорее всего, сбежит раньше. Шестьдесят дней — это долго.
— Поэтому я звоню туда каждое утро. — Он прочистил горло. — Просто чтобы убедиться, что он все еще там. Если уйдет раньше, я сообщу тебе. Чтобы ты знала.
У меня отвисла челюсть. Я уставилась на него.
— Ты звонишь в реабилитационный центр каждый день?
— Да. Он напал на тебя. Мы должны знать, когда он выйдет.
Я тяжело вздохнула. Он не нападал на меня. Да, он вел себя агрессивно, и его поведение было пугающим, но Истон явно преувеличивал. Хотя, может, именно это делало его таким непостижимым.
— Спасибо, — кивнула я.
И быстро вышла из кабинета.
Потому что мне до безумия захотелось обойти его стол, броситься к нему и поблагодарить за то, что он заботится.
А я уже наделала достаточно глупостей за последние недели.