— Мы и есть лучшие из лучших. Но я не смогу вытащить вас из этой ситуации, не выставив наружу каждую грязную подробность. А это может утопить вашу компанию. Так что вот, что я предлагаю. — Истон передвинул по столу папку, она остановилась прямо перед Бруно. — Подпишите мировое соглашение. Выплатите компенсацию этим женщинам. Вы и я оба знаем, что они говорят правду. У них есть доказательства, и я не смогу их опровергнуть. Слишком много людей с похожими историями. Если вы пойдете в суд, вас уничтожат — и профессионально, и финансово.
Бруно с силой ударил кулаком по столу, и я вздрогнула.
— Это чушь!
— Вы можете принять наш совет или обратиться к другим юристам. Мы не против вас, Бруно. Но мы любим выигрывать дела. А это дело — проигрышное.
— Вы хотите, чтобы я им заплатил и просто замял все это? А как насчет общественного мнения? Об этом деле уже говорят в новостях. Эти женщины заговорят.
— Эти женщины уже заговорили. Им больше нечего добавить. Это наш совет, — сказал Истон и кивнул мне, передавая слово.
— Вы договариваетесь с тремя женщинами, которым недоплачивали. Сумма, которую они требуют, включает задолженность по зарплате и щедрое выходное пособие. Это справедливое соглашение, Бруно, — сказала я, потянувшись к стакану с водой.
— И это все? — спросил он. — И ты правда думаешь, что все сойдет с рук?
— Ничего не сойдет с рук, — ответила я. — Речь идет о многих годах несправедливой оплаты труда женщин. Многие из ваших сотрудников признались, что те данные о зарплатах, которые вы нам предоставили, были подделаны. Если они были готовы выложить правду даже при присутствии вашего адвоката — в суде это будет катастрофа.
— Неблагодарные ублюдки! — заорал он.
— То же самое можно сказать и о тебе, Бруно, учитывая, как ты обращался со своими сотрудниками. И я скажу это один раз: понизь голос в моем офисе, — сказал мой отец ровным тоном, но в глазах у него стояла сталь. Он выслушал все, что мы с Истоном изложили, и согласился с тем, как мы предлагали Бруно поступить. Отец кивнул, позволяя мне продолжить.
— Это не предательство, Бруно. Они хотят, чтобы с ними обращались справедливо. Поэтому, помимо соглашения с истицами, мы рекомендуем сделать публичное заявление, что King Hotel Corporation не отказывается от своих обязанностей. Вы публично пообещаете, что все женщины в компании будут получать ту же оплату, что и мужчины на аналогичных должностях, а тем, кто раньше недополучал зарплату, будет произведена компенсация — в знак извинения.
— Что? И сколько же это мне обойдется? — взревел он.
— Девять миллионов восемьсот шестьдесят пять тысяч долларов, — ответил Истон. — И учитывая, что ваша компания зарабатывает в десять раз больше ежегодно, это лучше, чем потерять все.
Он выдохнул, осмысливая услышанное.
— И это решит проблему?
— Вот в чем суть. Единственный способ закрыть этот вопрос — выплатить то, что по праву причитается. И ты еще дешево отделываешься, потому что если дойдет до суда, тебя завалят исками до конца жизни. Но я бы также посоветовала тебе уйти с поста председателя правления и генерального директора и передать управление Люси. Мы с ней встречались — и она очевидный выбор. Она годами работала под твоим началом. Пора передать эстафету. Это покажет общественности, что компания действительно начала реформу. И тогда ты выйдешь из этого без особых потерь.
— Без потерь? Ты предлагаешь мне отдать свою компанию? — прорычал он.
— Бруно, — сказал Истон, сцепив пальцы. — Ты ужасно обращался со своими сотрудниками. Они не собираются это терпеть. Их слишком много, ты не сможешь выиграть. Так что поступи правильно. Это семейный бизнес — он остается в семье. Ты все так же будешь получать огромные деньги, потому что компания выживет после этого соглашения. Более того — она сможет развиваться под новым управлением. А ты сможешь уплыть на своей яхте и наслаждаться пенсией. Это выгодный выход, поверь. Все может стать куда хуже, если не договориться.
Бруно откинулся на спинку кресла, скрестил руки на груди и кивнул:
— Ладно. Я все равно уже подумывал о пенсии.
Я облегченно выдохнула. Я не была уверена, что Истон сумеет его убедить. Но это действительно был его лучший вариант.
Наша фирма не собиралась идти в суд — потому что он проиграл бы вчистую. Мирное соглашение было единственным разумным выходом.
Но клиент не всегда с этим соглашается.
Он явно был недоволен и это чувствовалось, но никому из нас уже не было до этого дела. Он плохо обращался со своими людьми, и я была счастлива, что теперь они получат свои деньги.
— Мы сразу же организуем встречу с противоположной стороной, и подготовим заявление для прессы, которое вы утвердите сразу после подписания соглашения, — сказал Истон.
— Ладно. Я не в восторге, но другого выхода не вижу, — буркнул Бруно и встал.
— Рад, что ты это понимаешь, потому что лучше варианта просто нет.
Он даже не предложил пожать нам руки, просто развернулся и вылетел из офиса.
— Думаю, все прошло так хорошо, как только могло, — сказал отец, пожимая руку Истону и обнимая меня. — Я вами горжусь. Отличная работа.
Отца вызвали на другую встречу, а мы с Истоном направились к лифту.
— Все прошло даже лучше, чем я ожидала, — сказала я, когда мы уже ехали вниз.
— Серьезно? А по-моему — как раз так, как я и предполагал. Он был прижат к стенке. Он достаточно умен, чтобы понять: если все вскроется, его размажут. Так что он выбрал единственный выход.
— Я просто не знала, увидит ли он это так.
— Рад, что увидел. Альтернатива была бы для него гораздо хуже. А теперь давай посмотрим, что написал Джеймисон. — Его плечи напряглись, когда я достала письмо из сумки.
Я открыла конверт, и он наклонился, чтобы читать вместе со мной.
Хенли,
Мне стыдно за свое поведение в последние две встречи с тобой. Я терял контроль над собой. Я не пытаюсь оправдаться — я просто хочу извиниться за то, что позволил себе так далеко зайти. Мне ужасно неловко за то, как я разговаривал с тобой и как обращался. Это не тот человек, которым я хочу быть. Я продолжу работать над собой в программе, чтобы подобное никогда больше не повторилось. Я знаю тебя почти всю свою жизнь, я уважаю тебя как никого другого и надеюсь, что однажды ты сможешь меня простить.
С уважением,
Джеймисон
— Ничего себе. Честно и от души, — сказала я.
— А я ему все равно не верю. У них там, наверное, заставляют такие письма писать и потом проверяют, — отозвался он. — Когда он выйдет — я за ним глаз да глаз.