Я редко уходил с работы раньше шести.
В жизни было всего три вещи, от которых я получал настоящее удовольствие:
Секс.
Время с семьей.
И пиклбол.
Оставшуюся часть дня я провел, с головой погрузившись в работу. Обедал прямо за столом, провел три конференц-звонка и только что закончил разговор с потенциальным клиентом.
Я поднял глаза и увидел, как Джоуи и Карвер стоят у кубика Хенли и смеются.
Эти придурки вообще работают?
Я схватил папку со стола, прошел через кабинет и резко распахнул дверь.
Голова Рози тут же поднялась — она явно собиралась вставить колкость, но я прошел мимо, даже не взглянув на нее.
Джоуи повернулся ко мне, и, увидев выражение моего лица, быстро сделал шаг в сторону. Мне и говорить ничего не пришлось — мой взгляд сказал за меня все.
Карвер поднял голову:
— Эй, Истон. Просто заглянул к нашей новенькой. Проверил, как она тут обживается.
— Ах да, точно. Совсем забыл, что тебя повысили до начальника лагеря. Расскажешь потом, как оно.
Он хмыкнул — притворно — и не скрывал раздражения.
— Очень смешно. Один юрист решил проявить вежливость по отношению к другому. Я ухожу. Увидимся завтра, Хенли, — он метнул в мою сторону раздраженный взгляд и пошел прочь.
Ее глаза расширились, а Джоуи поднял руку:
— До завтра, ребята.
— Пока, — ответила она.
А я просто скрестил руки на груди и уставился на нее.
— Довольна собой? — прошипела она.
— Ну, раз оба ушли, то да, вполне.
Все остальные начали потихоньку собираться. Из офиса прощались и выходили, когда к группе присоединилась и Рози.
— До завтра, босс, — бросила она и, как обычно, выбесила меня этим словом. Похлопала меня по спине и подмигнула.
— Пока. До завтра, — сказала Хенли и снова повернулась к компьютеру.
— День окончен, — сказал я, и она резко обернулась в кресле.
— День окончен?
— Да.
— Я собиралась поработать еще, — она посмотрела на меня, будто у меня три головы. — Вы же всегда задерживаетесь.
— Только не сегодня. Ты идешь со мной. Это тебе пойдет на пользу.
— Что именно пойдет на пользу?
— Выйти отсюда. Пошли. Тебе понравится, — я направился к себе в кабинет, чтобы взять ключи и выключить свет.
— А куда это вы собрались меня везти? — спросила она, поднимаясь и беря сумку и портфель.
— В самое счастливое место Роузвуд-Ривер, — сказал я, махнув ей, чтобы шла впереди.
— Я думала, вы говорили, что это место — самое счастливое в Роузвуд-Ривер?
Я вышел следом:
— Оно одно из. Но то, куда я тебя веду, вполне может поспорить за этот титул.
— То есть… вы всерьез куда-то меня везете? — Она вытаращила глаза.
Всю неделю я был с ней холоден. Но мы работали вместе. Она себя показала. И работала действительно усердно.
— Считай, что это награда за отличную первую неделю.
— Я сегодня пришла пешком. Машины у меня нет, — пожала она плечами.
— Повезло, что у меня есть. Садись, принцесса, — я открыл ей пассажирскую дверь, и она устроилась в салоне моей Tesla.
И по какой-то непонятной причине меня вдруг накрыло ощущение, будто я на седьмом небе от того, что Хенли Холлоуэй поедет со мной.
Всю неделю я заваливал ее делами и старался держаться подальше. А теперь мне почему-то совсем не хотелось, чтобы она уходила.
4
. . .
Хенли
Этот мужчина сведет меня с ума.
То он меня терпеть не может, то начинает командовать. Потом срочно вызывает в кабинет, а спустя пять минут гонит прочь, будто видеть не может.
А теперь он куда-то меня везет?
Он свернул на парковку, и я поняла, что мы у загородного клуба Rosewood River.
— Серьезно? Это и есть самое счастливое место в Роузвуд-Ривер? — спросила я, не скрывая смеха.
— Эй, не смейся, пока не попробуешь. Знаешь, какой сегодня день?
Я отстегнула ремень безопасности, но мы так и не вышли из машины.
— Пятница?
— Ну надо же, какая ты острячка, — покачал он головой. — Сегодня первый день лиги.
— Лиги? Речь про гольф? Или теннис?
Он ухмыльнулся:
— Лучше, чем гольф. И лучше, чем теннис. Перед тобой — действующий чемпион.
— В чем? В звании «самый великий юридический ум планеты»?
— Спасибо за это. Если бы это было официальное звание — я бы с удовольствием его принял. Но я про пиклбол.
Я откинулась на спинку сиденья, смеясь. Это было последнее, чего я ожидала.
— Пиклбол?
Он просто смотрел на меня. Серьезный взгляд. Прямые губы. Ни намека на улыбку.
— Подожди. Ты серьезно? Ты играешь в пиклбол?
— Папа римский — католик? Небо — голубое? Карвер Томас — козел?
— Полагаю, ты ждешь, чтобы я сказала «да»? — усмехнулась я. — Просто ты совсем не похож на человека, который играет в пиклбол.
— Хенли.
— Истон.
— Пиклбол — самый быстрорастущий спорт в Америке, — сказал он, и его темно-серые глаза встретились с моими. Он был до смешного красив. Высокий, широкоплечий, с четко очерченной линией подбородка и густыми темными волосами.
— Замечательно. А зачем я здесь?
— Потому что ты хорошо поработала на этой неделе. А я… немного вел себя как козел. Но ты не жаловалась.
— То есть, дай уточню. Ты признаешь, что был козлом, и раз я не стала жаловаться, то теперь я в загородном клубе Rosewood River?
— Именно. Это как… налог на козла. Я устроил тебе проверку — ты ее прошла. Так что решила вытащить тебя немного развеяться.
— Налог на козла? — хмыкнула я. — Ну, если что, ты можешь контролировать мою рабочую жизнь в ближайшие полгода, но вот в личную — не вмешивайся.
— Судя по тому, что я вижу — у тебя ее и нет.
У меня отвисла челюсть.
— Простите, что?
— Я вижу, что ты работаешь допоздна. Я тоже. Ты приходишь одновременно со мной и уходишь, когда ухожу я. С таким графиком у тебя вряд ли много личного времени. Разве что ты просто пыталась меня впечатлить в первую неделю, а со следующей начнешь халтурить?
— Ты правда считаешь, что все в мире вертится вокруг тебя, да? — закатила я глаза.
— Нет. Я просто говорю, как есть. Я твой наставник. Ты мне подчиняешься. Было бы логично захотеть произвести впечатление.
— Ну, тогда ты ошибаешься. Мой график этой недели — абсолютно нормальный для меня. Я училась и работала весь юрфак, одновременно проходя тяжелую стажировку. Мне не нужно много сна.
— Мне тоже, — сказал он с улыбкой, будто это нас роднило.
— Значит, у тебя тоже особо нет личной жизни? Я ведь сомневаюсь, что ты стараешься меня впечатлить. Выходит, ты действительно так живешь?
— Верно. Моя жизнь — это работа. Я стараюсь выкроить время для семьи, когда могу.
— Ни жены? Ни девушки? — спросила я. Я точно знала, что он не женат: половина женщин в офисе пыталась его охмурить. Он был тем самым недоступным «золотым мальчиком» — и я отлично знала таких.