Богунцы заняли город и объявили его на военном положении. Все это произошло за какие-нибудь два часа.
В это время от Вахновки к Виннице примчался Боженко. С командой “в атаку!” он кинулся к вокзалу.
Богунцы, завидев мчавшуюся к вокзалу густым строем кавалерию и, догадавшись, что это идет в атаку Боженко, с хохотом выбросили большой белый флаг из простыни.
Старик глазам своим не поверил и крикнул:
79
- Останавливай лошадей! Добродии сдаются! – стал сдерживать своего Орлика, переводя его на рысь.
Таращанцы едва сдержали коней перед самым вокзалом.
А навстречу им с насыпи отделилась делегация, шествующая под белым флагом.
Впереди ее выступал высокий статный человек без шапки, с черными усиками, лихо закрученными вверх: он нес на расшитом полотенце огромный, еще дымящийся хлебище.
- От тебе и на! – сказал батько.
С хлебом-солью был Кощеев. Как ни старался состроить Кощеев торжественную мину, но не мог сдержать улыбки.
- Встречаем тебя хлебом-солью, дорогой товарищ Боженко, так как Винница уже занята нами, - и Кощеев поклонился.
- Как так? Распросукины вы сыны! Так вы насмешку строите надо мной? – Боженко не понял шутки, отвернулся и пошел прочь, не приняв от Кощеева подношения.
Кощеев и сам не рад был, что оскорбил старика.
Появился Щорс. Он знал уже обо всей обстановке, так как сам наблюдал за движением одной и другой кавалерии с броневика.
- Не сердись, дорогой Василий Назарович, что поспели богунцы на минуту раньше тебя. Дорога у них оказалась короче твоей... Добро пожаловать в Винницу!
- Нет, не могу простить я этой шутки тому молокососу, - кивнул батько в сторону Кощеева. – И прошу тебя, товарищ начдив, разреши идти мне на Жмеринку, и дай мне эту операцию провести одному, без твоих молокососов.
Щорс расхохотался и согласился.
* * *
Винница была взята 18-го марта.
Стиснутые богунцами и таращанцами со всех сторон, не ожидая в такую распутицу наступления, петлюровцы не успели эвакуировать город.
Синежупанники, набитые в теплушках, так и остались на путях. Успел укатить на соседнюю станцию, в Жмеринку, только штабной состав.
Петлюра потерял вторую свою столицу, оказавшись в тяжелом положении. Войска его были разрублены, будто шашкой на две неравные доли. Успевшая отойти винницкая группа под командой атамана Волошенко попала под удар 2-ой Украинской советской дивизии в районе Вапнярки.
* * *
Боженко вскочил в село, повернул лихого коня и крикнул своим кавалеристам:
- За мной! На Жмеринку! Налегай, хлопцы! Жмеринка наша!
Таращанцы повернули за ним едва остывших коней, и помчались добывать себе
80
славу.
В Гневани пересек разгневанный батько железнодорожный путь и дал тут инструкции подоспевшим броневикам и пехоте, а сам так и не сходил с коня до самой Жмеринки, взяв ее в ту же ночь внезапным ударом.
Бронепоезд Богуша обрушился на Жмеринку своим смертоносным огнем “из четырех, как из двенадцати”.
И с гиком ворвалась в Жмеринку конница. Это было 20-го марта.
Трофеи батька в Жмеринке были неисчислимы, и он успокоился лишь теперь , и, забыв обиду на богунцев, положил гнев на милость, великодушно задаривая их – сверх взятых ими в Виннице – своими трофеями.
* * *
Надо сказать, что кавалеристы Гребенко достаточно хорошо проявили себя в борьбе против “республиканских” войск Симона Петлюры, захватив в марте-апреле
1919-го года вместе с другими советскими частями Ходорков, Бердичев, Литин, Бар и другие города.
Под Литином кавалерия Гребенко нанесла поражение петлюровскому Черноморскому корпусу, который, кстати, серьезно превосходил атамана в живой силе.
Позднее большевистское военное командование перебросило 1-ый кавалерийский полк на польский участок фронта. Однако командир полка и его подчиненные явно не рвались в бой с “польскими захватчиками”, а в ряде случаев даже вообще уклонялись от борьбы с ними. Странное поведение Гребенко и его конников вряд ли можно было объяснить их трусостью или же тем, что в глазах гребенковцев польские войска были для советской Украины чем-то лучшим, нежели немцы, гетманцы, петлюровцы или деникинцы. Объяснялось все как раз по-другому. Гребенко и его подчиненным, чем дальше, тем больше не нравилась политика коммунистов в Украине, с их продразверсткой и насильственным насаждением совхозов. Вполне возможно, что бойцы 1-го кавалерийского полка не ощущали особого желания защищать власть, не оправдавшую их надежд.
Большевистское военное командование, своевременно получив сведения о разложении 1-го кавалерийского полка, решило перебросить его на деникинский фронт. Теоретически его расчет был вполне правильным: с “золотопогонниками”, заклятыми врагами трудового народа, гребенковцы будут биться на совесть, независимо о того, любят они власть коммунистов или нет, а это, в свою очередь, надолго отвлечет их от возможного выступления против этой власти. Однако все оказалось далеко не так просто...