Они не знали еще хорошенько, что же Щорс им готовит и какая участь ждет их.
И когда они построились, их всех до одного курсанты Щорса проверили карманы на наличие в них оружия, боеприпасов.
Затем Щорс к ним обратился:
101
- Стыдно вам, нежинцы! У вас за плечами подвиги. Сейчас вы совершили вину. Но сознаетет ли вы всю подлость и позор, что вами совершены и в чем заключается ваше предательство? Понимаете ли вы, за что я вас разоружил?
- Сознаем!.. Понимаем!.. Знаем!..
- Прощать это невозможно. Искупите свою вину в бою. А сейчас на отдых и переформирование.
* * *
В один из июльских дней 1919-го года командир 1-го кавалерийского полка Федор Гребенко получил приказ передислоцировать вверенную ему часть на деникинский фронт. Однако в назначенное время гребенковский полк там не появился. Несколько долгих дней вообще не было известно, где находятся кавалеристы и их командир. Наконец, 1-ый кавалерийский полк “нашелся” в Таращанском уезде на родине комполка.
Для выяснения непростой ситуации туда выехал член реввоенсовета УССР Владимир Затонский. Кстати, сам Владимир Петрович относился к Гребенко с уважением и справедливо считал его военным начальником гораздо большего масштаба, чем обычный комполка. Прибыв в район новой дислокации 1-го кавалерийского полка (кстати, выяснить, что военачальник-кавалерист уже самовольно преобразовал ее в бригаду), Затонский сразу заинтересовался причинами его отсутствия на белогвардейском фронте. Гребенко ответил, что его подчиненные непременно прибудут туда, однако – после основательного отдыха. На это член РВС решительно возразил, что тяжелая обстановка на деникинском фронте полностью исключает подобное решение и приказал Гребенко выступить со своими бойцами на деникинский фронт. Перед отправкой на деникинский фронт Гребенко устроил военный парад. Затонскому представилась во всей своей красе знаменитая гребеновская кавалерия – красивые кони и прекрасные всадники, сверкающая на солнце сталь сотни пулеметов и 16 пушек. После парада Затонский призвал конников хорошо проучить “обнаглевшую белогвардейщину”. Вполне возможно, член РВС уже радовался в душе тому, что сумел вот так просто уладить тревожную ситуацию. Однако поспешно взяли слово несколько бойцов бригады. И все они сказали горькие слова о другом, о том, что политика коммунистов на местах неприемлема для украинского крестьянства.
После таких далеко не приятных речей, Затонского охватила вполне понятная тревога. И она возросла во сто крат после того, как сам Гребенко из явной солидарности
со своими бойцами громогласно приказал им выступить в поход, но не на деникинцев, а на... большевистский Киев.
Ожидая с минуты на минуту самосуда над собой, Владимир Затонский в лицо заявил Гребенко: если Красная армия успешно справилась с мятежным атаманом Григорьевым, у которого под ружьем было около 16 тысяч солдат, то, что уже говорить о его, Гребенко, бригаде, численность которой в десять раз меньше?.. В ответ комбриг, явно уклонился от острой политической дискуссии и предложил члену Реввоенсовета... пообедать. Интересный это был обед. Вчерашние союзники и сегодняшние противники
102
сидели бок о бок, и с удовольствием ели блюда национальной кухни. Пообедав, Затонский сказал, что ему надо срочно возвращаться в Киев. На это Гребенко возразил, мол, не рекомендует ему это делать сейчас.
После таких слов Затонский не сомневался, что стал пленником Гребенко. Однако тогда видный украинский большевик не учел, что этот холодный и жестокий мир, четко поделенный на своих и чужих, иногда, хотя и очень редко, согревается лучами истинного человеческого благородства. Гребенко доверительно сказал, что по дороге, по которой Затонский собирается возвращаться, группа кавалеристов уже приготовила ночную засаду...
Вняв совету командира бригады, Затонский возвратился в Киев другой дорогой и принял все необходимые меры для отражения нападения гребенковцев. Владимир Петрович хорошо знал, что тогда, находясь на расстоянии всего лишь нескольких переходов от Киева, Гребенко мог легко захватить город, тем более что практически все красноармейские силы были тогда задействованы на петлюровском, деникинском и других фронтах. Однако время прошло, а мятежная бригада так и не атаковала Киев. А позднее Затонский узнал о драматических событиях, которые произошли в кавалерийской бригаде и о возможностях, о которых он даже не догадывался...
Оказывается, среди солдат Гребенко уже давно работала группа хорошо замаскированных белогвардейских агентов, а один из них даже стал командиром полка. Окрыленные приказом комбрига выступить на большевиков, деникинцы решили сыграть в открытую, и предложили гребенковцам выступить на Киев... в качестве передового отряда Добровольческой армии. Как это ни парадоксально, белый заговор в бригаде Гребенко сыграл тогда на руку большевикам. Хорошо поняв, какие силы могут воспользоваться этим выступлением, бойцы Федора от антибольшевистского восстания отказались. Агенты Деникина были арестованы и расстреляны и самого Гребенко оградили от командования коммунисты, которые находились в его бригаде.