В июле 1919-го года назначен начальником 3-ей пограничной дивизии, затем начальником 44-ой стрелковой дивизии. В начале августа 1919-го года после объединения 44-ой стрелковой дивизии с 1-ой Украинской советской дивизией стал заместителем командира дивизии (Н.А. Щорса). С 30-го августа 1919-го года после того, как Н.А. Щорс был убит в бою, стал начальником 44-ой стрелковой дивизии.
В 1921-ом году активно участвовал в ликвидации политического бандитизма и повстанческих выступлений на Украине.
После окончания войны и до 1922-го года еще продолжал командовать 44-ой стрелковой дивизией.
С октября 1929-го года помощник командующего, а с декабря 1934-го года заместитель командующего Украинского округа. С мая 1935-го года – командующий войсками Харьковского округа. Арестован 21-го августа 1937-го года. Расстрелян 29-го июля 1938-го года.
* * *
Щорс никак не мог объяснить, что же, наконец, значит разнобой в приказах
командования, и куда же девались три дивизии южной группы Двенадцатой армии, которых не оказывалось в том месте, где надлежало им быть по диспозиции фронта. Все это было, конечно, не случайно.
* * *
В тот момент, когда Щорс решал вопрос о разгроме Петлюры на украинской
территории, чтобы развязать руки для удара по Деникину, уже двинувшемуся к Украине с
112
Дона, в тот самый момент предатель Троцкий продолжал настаивать в Москве на необходимости развития западного похода и предлагал снять восточную армию, только что отогнавшую Колчака от Урала на Западный фронт.
Ленин, опираясь на поддержку Сталина и Дзержинского, отстранил Троцкого от какого бы то ни было вмешательства в дела Восточного фронта.
Щорс и комиссар Ткалун знали об этом решении. Однако украинское командование, поддержанное только что побывавшим здесь Троцким, наводнившим в войсках командные посты “своими людьми”, ничем не проявило своей решимости свертывать поход на запад и своими приказами ставило 44-ую дивизию в самое затруднительное положение, дергая ее, то вперед, то назад.
В то время, когда Щорс едва сдерживал инерцию отступления полков, только что побывавших в Галичине, стремился перевести движение с запада на север и, заманить Петлюру на себя вглубь территории, окружить и разбить его под Житомиром или под Бердичевом, высшее командование расстраивало его планы, требуя нового удара на Проскуров и Каменец-Подольск, не считаясь с фланговыми обходами белополяков со стороны Коростеня и Ровно. Кроме того, в этот момент Ткалун приказом главкома внезапно отзывался.
Незадолго до этого Ткалун раскрыл Щорсу картину происходящей борьбы и авантюризма Троцкого в его путанных стратегических планах. Щорс, прислушиваясь к тому, что ему рассказывал комиссар, вдруг сказал:
- Я это давно подозревал. Я думаю, что это самое страшное – начинается смертельная борьба с нами всех авантюристов в тылу. Теперь уже ясно, кто батька Боженко отравил.
- Так вот, Николай, ты остерегайся, - сказал Ткалун – Все это не случайно, конечно. Именно затягивания на запад будут добиваться прихвостни Троцкого. А это, мало сказать, ложный шаг – это предательская авантюра. Будь готов ко всему.
Ткалун не ошибался. Троцкий вскоре еще раз обнаружил свои авантюристические тенденции поданным им на утверждение Политбюро вредительским планом отражения
Деникина. План этот был совершенно отвергнут.
* * *
Из двух последних приказов по армии Щорс знал о назначении нового командования и прибытии нового члена Реввоенсовета Арапова. Командармом был
назначен бывший царский генерал Семенов.
Щорс понял, к чему все это идет. Он знал, что если до сих пор враги из штаба не решались снять его, то объяснялось это лишь его огромной популярностью в войсках. Знал, кроме того, что по поводу смерти батька Боженко по всей дивизии ползли слухи о том, что вовсе не полячка отравила батька, а “под эту марку” отравили батька “инспектора”, присланные со специальной целью уничтожить Боженко и Щорса.
Щорс не стерпел подобной клеветы, вступился за доброе имя боевого товарища и
113
наговорил достаточно много резкостей начальству. Но снять Щорса с дивизии при данной обстановке было невозможно. Это понимал командующий армией, понимал это и Щорс.
Чтобы лишить Москву защиты и опоры в отличие от прежнего члена Реввоенсовета, Арапов сдружился со Щорсом и почти неотлучно, находясь в дивизии и центральной боевой группе на юго-западном участке. Он пытался дать ему понять, что пора ему изменить тон и либо безоговорочно повиноваться бездарному командованию, все время противоречиво и непоследовательно путавшему карты боевых действий, либо уйти из дивизии.