В 1941-ом году кинокартине “Щорс”, а также ее автору и исполнителю главной роли Е.В. Самойлову была присуждена Сталинская премия.
После выхода фильма в прокат имя Щорса гремело по всей стране. Его именем стали называть улицы, площади и даже города. Во второй половине 30-х годов композитор Матвей Блантер на стихи Максима Голодного написал знаменитую песню о Щорсе – “Шел отряд по берегу...” При такой громкой славе весьма странным выглядит тот факт, что широкой общественности не было известно не только точное местоположение могилы Щорса, но и населенный пункт, в котором она находится. Даже абсолютное большинство самарцев не подозревало, что, став в одночасье легендой, красный командир похоронен в их родном городе. Поиски могилы Щорса во второй половине 30-х успехом не увенчались. Сложно сказать, по какой причине, хотя, представляется, что задача эта была хоть и непростой, но вполне решаемой. В августе 1937-го года органами НКВД арестован бывший дивизионный заместитель Щорса – Иван Дубовой. Истинные причины его ареста назвать затруднительно. Многие историки полагают, что он не случайно был репрессирован именно в тот момент, когда из Щорса начали делать всенародного любимого героя – вероятно, Дубовой слишком много знал об истинных причинах смерти Щорса. Официально И.Н. Дубовой, занимавший на момент ареста должность командующего войсками Харьковского военного округа, был осужден по делу об организации “военно-фашистского троцкистского антисоветского заговора”. Это было то самое знаменитое “дело военных”, по которому проходили Тухачевский, Якир, Корк, Уборевич, Примаков и многие другие видные советские военачальники. Все они были ликвидированы, и Дубовой не стал исключением. Его расстреляли 29-го июля 1938-го года в Москве, на следующий день после вынесения приговора. В 1956-ом году Дубовой был посмертно реабилитирован. Во время следствия Дубовой сделал шокирующее признание, заявив, что убийство Щорса – его рук дело. Объясняя мотивы преступления, Дубовой заявил, что убил начдива из личной ненависти и желания самому
128
занять место начальника дивизии. В протоколе допроса Дубового от 3-го декабря 1937-го года записано: “Когда Щорс повернул ко мне голову и сказал эту фразу (“хороший пулеметчик у галичан, черт побери”), я выстрелил ему в голову из нагана и попал в висок. Тогдашний командир 388-го стрелкового полка Квятек, который лежал рядом со Щорсом, закричал: “Щорса убили!” Я подполз к Щорсу, и он у меня на руках через 10-15 минут, не приходя в сознание, умер.
Помимо признания самого Дубового, аналогичное обвинение в его адрес высказал в марте 1938-го года Казимир Квятек, написавший из Лефортовской тюрьмы заявление на имя наркома внутренних дел Ежова, где указал, что прямо подозревает Дубового в убийстве Щорса. Приведем окончание этого заявления: “Обращает на себя внимание, что Щорс не был похоронен в Коростене, а поспешно отправлен с какой-то паникой на Волгу в Самару. Впоследствии были отдельные разговоры в полку, что Щорс убит своими. Причем среди бойцов шли усиленные разговоры, что Щорса убил Дубовой, чтобы занять его место. Эта мысль еще тогда возникла и у меня. Я исходил из личных подозрений, исходя из обстоятельств смерти Щорса, которые я сам наблюдал. Дубового я тогда знал очень мало, так как я видел его второй раз. До этого Дубовой был начальником штаба
1-ой Украинской советской армии. Щорс был тем самым в подчинении у Дубового. Сам же Щорс вел жестокую борьбу с бандитизмом, внедрял революционную железную дисциплину и за бандитизм карал строго, не останавливаясь ни перед чем. В 1936-ом году, в январе или феврале, когда Дубовой меня вербовал в контрреволюционный заговор, я затронул вопрос перед Дубовым относительно картины смерти Щорса и, между прочим, я сказал, что Щорс погиб как-то нелепо и что в полку были отдельные разговоры, указывающие на него, Дубового. Он мне ответил, что не следует поднимать разговора относительно смерти Щорса, так как громадное большинство считает, что Щорс убит Петлюрой. Пусть это мнение так и останется и предложил мне, несколько волнуясь, больше об этом не говорить. Это еще больше меня убедило, что к смерти Щорса Дубовой имел непосредственное отношение. Квятек. 14-го марта 1938-го года, Москва, Лефортовская тюрьма”