— Государь! — с обидой в голосе обратился ко мне Скопин-Шуйский. — Посмотри на их лошадей — это явно не гусарские кони, а так, собранные из тех, что чуть выносливее крестьянской кобылы. Мы объединили этих людей и создали полк по примеру литовской хоругви. Уверен, что они могут провести одну атаку и устрашить врага.
— Понятно! — скупо ответил я, но виниться не стал, не царское это дело, признавать свою вину.
Отрадно видеть, что головной воевода смотрит на войну не прямолинейно. Действительно, если вот эти, почти что воины в доспехах польско-литовских гусар покажутся на каком-либо участке фронта, то эффект будет, как на немецкую пехоту во времена Великой Отечественной войны, вдруг, вышла рота советских тяжелых танков. И уже не столь важно, что механиками в этих машинах сидят только вчера набранные трактористы, которые и трактор видели пару раз за свою жизнь, или что у наводчиков поголовно нарушение зрения и вообще не могут сложить два плюс два. Сам вид тяжелых танков будет иметь такой психологический эффект, при котором немцы, скорее всего, растеряются и побегут. Гусария в этом времени — это тяжелый танк.
А Скопина-Шуйского сильно задело то мое пренебрежение увиденными, якобы, гусарами. Воевода поспешил расписать, как именно полгода тренировались те, кому были доверены лучшие кони, что можно найти в Восточной Европе. Да, у нас было меньше коней, чем доспехов поверженных гусар. Порой более эффективно убить лошадь профессионального воина, чем пробить доспех гусара и свалить его с седла. Вот, оставшиеся брони и натянули на это… воинство.
— В чем видишь проблемы? — переменил я тему, чтобы более не расстраивать, не лишенного самолюбия, Скопина-Шуйского.
Воевода все же молод и эмоционален более нужного. Он отдал всего себя в деле подготовки войны. Мне докладывали люди Захария Ляпунова, что Михаил Васильевич не провел праздно ни часа своего времени. Даже с женщинами ложился лишь пару раз… Сластолюбец этакий! Хотя, что ему, если только сговорен с Александрой Васильевной Головиной, а венчание назначено на осень.
Кстати, одна из причин, почему Головины не пошли следом за Долгоруковыми — это Скопин-Шуйский. Был дан этому двадцатилетнему мужчины кредит доверия и Головины метались, решая на что и на кого сделать ставку. А как окончательно срослось и Скопин был обласкан, а его родичи Татевы, несмотря на измену, частью были отправлены только лишь в Сибирь, а не на суд Божий, да и мать Михаила вовсе прощена, то Головины увеличили приданное и сговорились о свадьбе быстро.
Пока Михаил более чем оправдывал кредит доверия, отдавая его в срок, пусть пока и без процентов. Правы были предки, когда превозносили военные таланты Михаила Васильевича. Только и мне нужно проработать идеологическую линию, где не Скопин будет творцом побед, а «под чутким руководством» и «следуя генеральной линии партии… государя». Нужен Руси свой великий полководец, но идеологически, как и реально, я должен быть недосягаемым. А для этого хорошо бы улучшить экономику.
— Полевых пушек мало, — пожаловался воевода.
Я не стал ему указывать на то, что по нашим сведениям, только русских пушек вдвое больше, чем у поляков. И разрыв окажется еще большим, если прибавить полевую артиллерию шведов, при том в расчет не берутся крепостные орудия ни Смоленска, ни Брянска, даже Псков не сильно «ограбили» на артиллерию.
Но Михаил был прав — для новой концепции войны наших пушек, действительно, мало, но еще меньше пороха, на покупку которого уже пошло немало серебра. И пусть потом хитропопые шведу скажут, что у них мало пороха!.. У них закупались, но было оговорено, чтобы покупка была не в ущерб силе шведской группировки.
Артиллерией должны быть насыщены все фланги, именно она — основа ведения боя и возможность для быстрой перегруппировки. Не задался бой? Уйди под защиту земельных укреплений и артиллерии, перегруппируйся. И так можно воевать бесконечно, насколько позволяет оснащение порохом и ядрами. Да, это атака от обороны, но существует известное правило, которое и в этом времени, пусть и в немного иных пропорциях, но работает — атакующие теряют больше людей, чем обороняющиеся, если оборона хоть как, но выстроена.
— Плохая выучка пикинеров, при их взаимодействии со стрельцами или мушкетерами, — назвал следующую проблему головной воевода.
Тут, я бы сказал, проблема кроется не столько в выучке, сколько в опыте и психологическом состоянии. Когда конная лавина летит на тебя, сложно проявлять хладнокровие и оставаться в строю. Ну а побежит один и его примеру последуют десятки сомневающиеся, расстраивая построение и ослабляя внимание у остальных воинов. Когда я учился в военном училище, нас, курсантов, «обкатывали» танками. Вначале какими-то тракторами на гусеницах, а после и танками. Тут важнейшим было просто необосра… короче, устоять психологически.