Квартира Бетти была пуста. Никаких признаков того, что она приходила домой. Он позвонил в сто пятнадцатый участок, и следователь по имени Делни сказал Мудроу — все свидетели дали показания и ушли. Да, конечно, среди них были и Пол Данлеп, и юрист из отдела по работе с неимущими. Ее куда-то увезли. Кажется, в Бруклин. Как давно? Часа два назад.
Внезапно он испугался. Страх не имел под собой основы «полицейской логики» и даже «полицейской интуиции» — источника его гордости. Может быть, она просто разозлилась на него? Подумала, что он трус, и… Но об этом ему совсем не хотелось думать. Мудроу решил ехать к себе домой, вдруг она окажется там. Он вел машину так быстро, как мог, виляя между потоками транспорта. Когда Мудроу взлетел на четвертый этаж по ступенькам лестницы и увидел ее сидящей на полу спиной к двери, он замер, не в силах больше сдвинуться с места.
— Стенли, — сказала она, — сукин сын. Я думала, ты погиб! Куда ты делся? — Она вскочила и бросилась ему на шею. — Ты подонок, ты несчастный подонок! Как ты мог вот так просто взять и пропасть? — Она плакала от все еще не отпустившего ее страха и от счастья видеть его целым и невредимым. — Я хочу раздеться и залезть в постель! Ну пожалуйста, Стенли! Я давно только об этом и думаю! Я хочу забраться в постель, я хочу, чтобы ты мне сказал, что случилось.
Через десять минут, закрыв входную дверь, они уже, крепко прижавшись друг к другу под покрывалом, потягивали из стаканов бурбон. Они говорили обо всем, пытаясь уклониться от главной проблемы. Инэ Алмейда мертва, и Катерина Николис, и продавец наркотиков тоже. Дети не пострадали, хотя тяжело переживали увиденное. Их отец, Андрэ Алмейда, находился в состоянии шока, он то и дело говорил о мести и безудержно рыдал.
Син Мерфи передал приказ капитану Джорджу Серрано, начальнику сто пятнадцатого участка: все нелегально проживающие в доме должны быть арестованы за самовольный захват собственности. Вряд ли их осудят по такому обвинению, — но квартиры, где они обитают, должны быть классифицированы как место преступления и опечатаны. Они не могут быть вновь сданы в аренду без разрешения нью-йоркской полиции. Владелец (или его агент) должен быть найден и предупрежден о том, что если он не согласится сотрудничать с властями, то деятельность «Болт Реалти» подвергнется комплексному обследованию со стороны различных служб. Полицейские должны наблюдать за домом до тех пор, пока Серрано не удостоверится, что преступники не вернулись.
— Вот и все, — сказал Мудроу. — Подлецы проиграли, как, впрочем, и те, кто живет в «Джексон Армз».
— Цена только слишком высока, — сказала Бетти. Бурбон, от которого она обычно кашляла, теперь согревал, и как раз те места, где притаился страх. Она чувствовала, как одна задругой расслабляются мышцы.
— Цена есть цена, — сказал Мудроу. — С чего ты взяла, что она слишком высока?
— Погибло много невинных людей, Стенли. Подонки пытались убить и тебя. Только не притворяйся, что все не так. Я давно об этом думаю. Это единственное, что имело смысл. Если бы они хотели напугать жильцов, то явились бы в три часа дня, когда дети возвращаются из школы домой. Или в пять, когда люди приходят с работы.
— Ты права, — прервал ее Мудроу. Он был счастлив, что она разгадала эту шараду так же, как он. — Думаю, что им нужен был именно я. Тебя или Пола Данлепа тоже нельзя исключить, но все-таки, кажется, они охотились на меня.
— Потому что они боятся тебя?
— Может быть, и так.
— И попробуют снова?
Мудроу усмехнулся.
— Если сделают вывод из этого урока, то нет. Но в любом случае, предполагаю, что осталось не больше двух недель до того, как я на них выйду. Мне не особенно хочется попадать под обстрел еще раз.
Несколько минут они лежали спокойно, тесно прижавшись друг к другу. Мудроу обнимал плечи Бетти, слышал ее дыхание. Он думал, она уснула, и вздрогнул от неожиданности, когда Бетти спросила:
— А как все это случилось? Моя голова была прижата к твоей груди, и я ничего не видела. Скажи мне, как?
— Пол Данлеп…
— Я имею в виду тебя и меня, Стенли. Я имею в виду то, что сделал ты.