- Продолжай пытаться, черт возьми!
Ты заслуживаешь боли.
- Раз, два, три, четыре, пять!
Ты заслуживаешь того, чтобы тебя разрушили.
- Держись подальше.
Изнутри наружу.
- Есть пульс ...
- Нет! - Хватая ртом воздух, я выбрался из кровати и не останавливался, пока не рухнул кучей на пол спальни. - Господи. - Охваченный паникой, я провел руками по мокрым от пота волосам, а затем вытер лицо. Внутри меня бушевала тревога, заставляя мое сердце биться, как демонический шарик для пинг-понга в груди.
Я все еще чувствовал вкус воды во рту, чувство паники, когда мои легкие наполнились и горели так, что вот-вот разорвутся.
Грудь тяжело вздымалась, дыхание было прерывистым, я уставился в потолок в темноте, все еще отчаянно хватая ртом воздух.
Стук.
Стук.
Стук.
Мое сердце билось так сильно, поднимаясь так высоко в груди, что я почти ощущал его вкус у себя в горле.
Металический.
Грешный.
Неправильный!
- Ты в порядке, - пытался я сказать себе, но не чувствовал утешения. - Ты в порядке.
Стук.
Стук.
Стук.
Я не мог дышать.
Нет, ты можешь.
Ты прекрасно дышишь, придурок.
Это был кошмар.
Это было не по-настоящему.
Но это было.
Это реально.
Неправильно.
Неправильно.
Неправильно!
- Прекрати это, черт возьми, - приказал я своему блуждающему разуму, перекатываясь на четвереньки и вслепую двигаясь в темноте. - Просто заткнись, блядь, на одну чертову минуту!
Стук.
Стук.
Стук.
Я все еще не спал?
Стук.
Стук.
Стук.
Или я снова заснул?
Стук.
Стук.
Стук.
Теперь я определенно был в движении, спотыкаясь в темноте, руководствуясь исключительно памятью.
Стук.
Стук.
Стук.
Сильная волна тумана в мозгу атаковала мои чувства, и я почувствовал, что ускользаю.
Снова отдаляюсь.
В другой кошмар.
Иисуса нет!
- Нет, нет, нет ... -Всхлипывая, я мысленно боролся с тем, что, как я знал, последует дальше, но это было бесполезно.
Даже в своих мечтах я ничего не мог изменить.
- Джерард?
Где-то далеко я мог слышать ее.
- О Боже мой, Джерард.
Мое сердце бешено колотилось в груди.
- Ты в порядке, тише, тише, все в порядке.
Мои ноги сами двигались.
- Это я. Ты в безопасности.
Мои руки так и тянулись к ней.
- У тебя есть я.
Но я ничего не мог разглядеть.
- Шшш, малыш, у тебя есть я.
Мой пульс грохотал у меня в ушах.
- Я здесь, с тобой.
Волны захлестывали мое тело.
- Открой глаза, Джерард.
Ее прикосновение сокрушало мою душу.
- Вернись ко мне ...
- Черт! - Я задохнулся, физически кашляя и яростно отплевываясь, поскольку призрачное ощущение утопления продолжало разрушать мою психику. - Клэр? - В отчаянии я распахнул глаза. - Клэр? - Туман в голове рассеялся, и я почувствовал, что внезапно снова могу видеть. - Клэр?
- Это я. - Пара знакомых рук обхватила меня сзади за талию, заставляя все мое тело одновременно напрячься и содрогнуться. - Я прямо здесь, Джерард.
А потом я почувствовал запах ее шампуня, стирального порошка, которым ее мать всегда стирала ее одежду, ощущение ее груди, прижатой к моей спине, когда она прижимала мое тело к себе.
Облегчение.
Оно затопило мое тело с такой силой, что уничтожило каждую унцию адреналина, который бушевал во мне, оставив меня сломленным в ее объятиях. - Клэр.
- У тебя есть я.
Когда она положила руки на мое тело, я не вздрогнул. Я не почувствовал знакомой волны паники, которая поглотила меня, когда меня схватили сзади.
Мне не нужно было открывать глаза, чтобы понять, что я каким-то образом умудрился проскользнуть во сне в ее спальню. Снова. Это было единственное место, куда меня когда-либо несли ноги. Это было единственное место, где я мог дышать.
Мне также не нужно было оглядываться, чтобы понять, что на ней была ее любимая розовая пижама с единорогом. Я был настолько знаком с тканью, что узнал ее прикосновение к моей спине, когда она продолжала обнимать меня.
Ее чувства стали моими чувствами, и я нашел способ заякориться в этом моменте. Я нашел в себе силы вытащить настоящую версию себя из своих кошмаров. Из моего прошлого.
- Теперь ты в безопасности. - Голос Клэр был наполнен тихой уверенностью, за которую я отчаянно цеплялся в тот момент. Она имела право чувствовать себя уверенно. Она была неудачливым кандидатом, которого заставляли вытаскивать меня с края пропасти каждый день после утопления. - Я прикрою тебя.