Недостаток своих засад эмир Рифатов сам хорошо знал. Такую засаду невозможно сразу оставить и переместиться в другое место, невозможно отступить, и потому уже дважды в практике джамаата бывали случаи, когда силы противника оказывались слишком велики, и Такый давал команду пропустить их, не атаковав. Лишний раз рисковать он не любил, предпочитая позже снова использовать те же сооружения, что были подготовлены конкретно для этой засады. Но сам он от мыслей о том, что мог бы вступить в бой, чувствовал себя сильнее. А как иначе, он только что держал в руках несколько десятков жизней. Но не пожелал их забирать. В этом, как считал сам эмир, было право сильного. Только сильный имеет возможность выбора. Сильный и физически, и морально. Какой-нибудь психопат не выдержал бы. И погубил бы и себя, и своих людей. Такый не допускал подобного и с собой в засаду, которой всегда лично командовал, брал только тех, на кого мог положиться.
Принцип устройства засады разработали два инженера из джамаата эмира Рифатова. Один местный, Шариф Магомедов, знающий, как в горах прокладывать шахты, второй немец, бывший старший солдат бундесвера, приехавший воевать в Дагестан в качестве специалиста по взрывным устройствам. Гюнтер Сомме в самом деле умел монтировать хорошие взрывные устройства. Ни разу «осечки» не случилось. Но шахты они прокладывать не собирались, как не собирались взрывать горы для прокладки проходов. Они просто в нужном ущелье искали склоны градусов под шестьдесят, копали в этом склоне вертикальный двухметровый окоп, укрепляли его так, чтобы засевшего в этом окопе бойца не завалило осыпью, потом снизу копали грот, имеющий выход-щель наружу. Щель была только такого размера, чтобы можно было стрелять. Амбразура то есть. Если кто мимо проедет или пройдет, никогда не подумает, что этот склон представляет собой опасность. А если бой разгорится, только артиллерийский снаряд в состоянии пробить стену окопа и уничтожить стрелка. Или пуля снайпера, угодившая в амбразуру. Такая подготовка засады требовала времени и труда. Но Рифатов рук своих бойцов не жалел. Все лето они трудились, чтобы потом можно было использовать «заготовки». А подвести федералов под засаду — что может быть проще? Лучше просто зайти в какое-то село и оттуда позвонить со стационарного телефона, можно просто с почты, и сообщить в райотдел, что в этом селе видели троих или четверых вооруженных людей. Реакция последует моментальная. Сразу же отправят бронетранспортер и грузовик с ментами. И уже несколько раз такое было. А можно и не звонить самим, а пустить ту же группу прогуляться по селу. В этом случае обязательно найдется какой-нибудь доброжелатель, и сам позвонит. Причем даже себя назовет, а то, что менты попадали в засаду, так это случайность. Четыре раза уловка со звонком срабатывала на все сто процентов. Дважды, помимо этих четырех случаев, менты выезжали слишком большим отрядом, чтобы их атаковать. Но они сами не понимали, что этим нарушают видимость системы в действиях Такыя Рифатова. А если систему обнаружить не могли, то и реагировали на все новые звонки, как на первый. Главное, были бы в наличии соответствующие силы, потому что в районе силы полиции значительно убавились с тех пор, как здесь начал действовать отряд Такыя. Впрочем, он для разнообразия работал на границе трех районов, и время от времени переходил из одного в другой — проводил операцию, а потом спокойно уходил в хорошо построенное убежище-базу. Ее тоже своими силами строили. Маленькая подземная база, крыша в которой выдержит разрыв мины, а по крыше речка бежит, и никто и не подумает о том, что окружающий ландшафтный дизайн — дело рук человеческих. Когда разыскивали отряд Рифатова, по крыше несколько раз проходили солдаты федеральных сил. Но маскировка была сделана настолько мастерски, что ни у кого подозрений не вызывала.