— Муравьи? Когда в последний раз мы чистили этот район?
— Да уж месяц прошел, наверное. Уточнить?
— Не стоит. Просто отметь, что туда можно отправить на прочесывание небольшую бригаду. Нам нужно несколько роев для только что созданных секций гидропоники.
— Правильно, — Старый Харви кивнул и развернулся, чтобы жестами передать инструкции одному из своих помощников. Потом он вновь повернулся к Хельстрому и задумчиво произнес: — Этот Портер вел себя довольно странно. Я просмотрел всё, что он сообщил нам. По правде, сказал он совсем немного.
— Он совал нос не в свое дело, — сухо согласился Хельстром.
— Как ты думаешь, что они ищут?
— Мы чем-то привлекли внимание официального агентства, — ответил Хельстром. — Они не ищут ничего, кроме удовлетворения своей паранойи.
— Нильс, мне это не нравится, — Старый Харви пожал плечами и скривился.
— Мне тоже.
— Ты уверен, что принял правильное решение?
— Лучшего я не вижу. И первым нашим действием явится захват этой парочки. Кто-то из них должен знать больше, чем покойный мистер Портер.
— Надеюсь, что ты прав, Нильс.
Из дневника Нильса Хельстрома:
«Сегодня трое наших молодых генетиков снова побывали среди маток, что вызвало нарекания старых генетиков. Мне пришлось им еще раз объяснить, что это не важно. Нельзя подавлять сексуальный импульс ключевых работников, которым необходимо включать все умственные способности. Время от времени я сам испытываю такую потребность, и старые генетики отлично это понимают. Конечно же, они жаловались и на меня. Когда же они, наконец, поймут, что генетика ограничена жесткими рамками, обусловленными уровнем ее развития. К счастью, старые умирают. Здесь применим наш трюизм: „Старое в чаны, из чанов — новое“. За развитием каждого плода, зачатого после нынешней вылазки, будет вестись тщательное наблюдение. Рождение таланта непредсказуемо. Все мы знаем, как отчаянно нуждается Улей в новых талантах».
Мерривейлу не понравился тон Перуджи, но по телефону он мог не показывать вида и давал аргументированные ответы ровным голосом. Дзула же злился и не пытался этого скрыть. Для Мерривейла Перуджи представлял главное препятствие, мешающее повышению. Мерривейлу казалось, что он хорошо понимает своего начальника, но его задевала начальственная манера этого человека, постоянно напоминавшая о более высоком положении того в Агентстве.
Мерривейла отозвали с утреннего инструктажа, на котором определялись новые группы для отправки в Орегон. Он покинул совещание неохотно, но без промедления. Нельзя заставлять ждать Перуджи. Тот был одним из немногих, кто мог ежедневно встречаться лицом к лицу с шефом. Он, возможно, даже знает настоящее имя шефа.
На серой промокательной бумаге на столе Мерривейла лежал старинный нож в форме кавалерийской сабли. Он взял его и стал протыкать стопку промокашек острым концом; когда разговор приобретал более резкие тона, он надавливал посильней.
— Это было в начале месяца, Дзула, — произнес Мерривейл, зная, что его объяснение — пустая отговорка, — и мы не узнали с того времени ничего нового.
— Что мы знаем сейчас? — Вопрос прозвучал резко и осуждающе.
— Мы знаем, что там есть кто-то, кто не колеблясь заставляет наших людей просто исчезнуть.
— Мы и раньше знали об этом!
— Но мы недооценили степень решимости наших противников.
— Разве у нас так много людей, что мы можем просто пожертвовать ими, чтобы выяснить такие важные факты?
«Лицемер! — мысленно возмутился Мерривейл. — Никто не терял больше агентов, чем Перуджи. Именно он отдавал мне тс недвусмысленные приказы, которые стоили нам нескольких команд».
Мерривейл воткнул ножик еще глубже и поморщился, когда заметил, что на поверхности стола появилась щербинка. «Не забыть бы заменить промокашку сразу после звонка», — подумал он.
— Дзула, ни один из наших агентов не считает, что дело безопасное. Они знают, на что идут.
— Но знают ли они, кто в этот раз отправляется вместе с ними?
— Это несправедливо, — вырвалось у Мерривейла, и он подумал о скрытом смысле действий Перуджи. Чем вызвана такая резкая атака? Что происходит в верхах?
— Вы дурак, Мерривейл, — сказал Перуджи. — Вы потеряли трех опытных агентов.
— Инструкции для меня были точными, вы знаете это, — ответил Мерривейл.
— И получая их, вы делали то, что считали правильным?
— Естественно, — Мерривейл ощутил пот под воротничком и потер пальцем шею. — Мы не знали наверняка, что произошло с Портером. Вы велели мне послать его одного. Это ваши же слова.