Считая продолжительное молчание Хельстрома упреком, Салдо потупил взор.
— Мы не можем знать обо всем, что случиться с нами, но Должны быть готовы к любым неожиданностям. Теперь я это понял.
Хельстрому хотелось выкрикнуть: «Я несовершенен! Я не безошибочен!»
Но он лишь спросил:
— Как продвигается «Проект 40»?
— Откуда ты узнал, что я как раз им заинтересовался? — Голос Салдо был наполнен благоговейным ужасом. — Я ведь не упоминал об этом.
— Все мы — те, кто несет дополнительное бремя ответственности, — время от времени интересуемся «Проектом 40», — проворчал Хельстром. — Ну, и каковы там дела?
— Ничего нового… Хотя они быстрыми темпами строят новую модель для испытаний, и она…
— Они изменили свое мнение о перспективах?
— У них появились новые идеи по поводу генерации сверхвысокой температуры.
— И это все?
Салдо изучающе посмотрел на Хельстрома. Несмотря на очевидную усталость лидера, оставался еще один вопрос, который необходимо обсудить.
— Группу гидропоников около часа назад заметили на верхних уровнях, — ответил Салдо. — Насколько мы смогли понять, они собрались выйти на поверхность.
Хельстром в шоке вскочил с кровати, забыв про усталость.
— Почему сразу же мне не доложили?
— Мы сами справились с ситуацией, — ответил Салдо. — Всему виной общее беспокойство. С помощью химических веществ их привели в порядок, и они снова приступили к работе. Я организовал патрулирование во всех галереях, чтобы не допустить повторения волнений. Я поступил неправильно?
— Нет, все верно! — Хельстром вновь улегся на кровати.
Патрулирование! Конечно, только такие меры они и могли сейчас предпринять. Но все это говорило о том, как глубоко потревожен Улей. Фэнси была права: никто не принял во внимание предсказания, что во время кризиса, подобного этому, Улей может начать роение.
— Были ли среди них те, кто способен спариваться? — спросил Хельстром.
— Несколько потенциальных — да, но они…
— Они роились, — перебил Хельстром.
— Нильс! Это же просто несколько работников из…
— Тем не менее, они роились. Это предсказывалось в самых первых наших записях. И ты знаешь об этом. Мы этого ожидали и пытались предотвратить начало. Но руководство Улья упустило нужный момент, и мы достигли критического состояния.
— Нильс, но ведь их было всего-то…
— Ты собираешься привести цифры. Но дело не только в цифрах. Мы провели расчеты, учитывая нынешнюю общую численность населения, но тут что-то другое. Молодые работники и потенциальные матки инстинктивно стремятся покинуть Улей. На свой страх и риск. Это и есть роение.
— Как мы можем предотвратить…
— Возможно, это не в наших силах.
— Но сейчас нельзя этого допускать!
— Да, нельзя. Мы должны сделать все, чтобы отсрочить роение. Иначе конец Улья неизбежен. Нужно на несколько часов увеличить очистную способность фильтров до максимума, а затем перевести в оптимальный режим.
— Нильс, подозрительный чужак среди нас может…
— У нас нет иного выхода. Необходимы чрезвычайные меры. Возможна небольшая прополка населения, если…
— В чан?
— Да, если давление станет слишком большим.
— А эти работники из группы гидропоники…
— Внимательно следите за ними, — произнес Хельстром. — И за производителями… даже за Фэнси и ее сестрами. Для роения нужны матки.
Частные инструкции Дэниэлю Томасу (ДТ) Элдену:
«Джанверт получил в свое распоряжение специальный номер и код, которые необходимы, чтобы связаться с президентом. При любой попытке Джанверта тайно позвонить президенту, вы должны остановить его, применяя любые средства».
Перуджи настроил приемник в мотеле на симфоническую музыку, полагая, что это его отвлечет. Снова и снова он мысленно возвращался к той молодой женщине на ферме Хельстрома.
«Фэнси».
Какое странное имя. Этот мотель выбрали потому, что задние окна комнаты, которую занимал Перуджи, давали прямой обзор и связь с резервными командами, расположенными на горе Стинс. Прикрытием служила легенда, что они там проводят отпуск. Перуджи знал, что ему достаточно махнуть рукой в окно, чтобы тут же связаться с одной из трех групп. С помощью приемопередатчика они могли общаться между собой ничуть не хуже, как если бы находились в одной комнате.
Но Перуджи беспокоило то, что он оставил Коротышку Джанверта руководителем этих групп на горе. «Проклятый Мерривейл!»
Все это ему не нравилось, и пока за окнами его комнаты сгущались сумерки, Дзула еще раз обдумал полученные инструкции и оценил, насколько готов к неожиданностям. Стоило ли ограничивать Джанверта прямым приказом?