Выйдя на Адамс-Адамс, можно срезать часть пути через парк принца Эмори, если ворота будут, как обычно, открыты нараспашку. В дальнем конце парка, правда, ворот нет, зато в заборе не хватает пяти прутьев – хватит, чтобы пролез тролль, не говоря уж о хрупкой эльфийке. Есть у меня сильное подозрение, что пятый прут из ограды как раз Гррокс, один из наших крупногабаритных констеблей, и выломал. У него тут маршрут обхода, а если пойти напрямик через парк, то хватит времени заскочить в трактир дальше по улице, взять большую кружку и не торопясь, в тепле, выхлебать её. Конечно, инструкцией такие заходы строго запрещены. Но если речь идет о безобидном травяном настое, а не согревающем покрепче, никто не обращает внимания на мелкое пренебрежение служебным долгом. Тролль же большой, да еще к столичному климату не очень привычный, без дополнительного подогрева ему на обходе никак.
В общем, идем через парк, любуясь величавыми старыми орехами, кустами самшита и наслаждаясь зеленым уголком посреди города. Сквозь дыру в ограде вылезть на Макунадо и вот, наш великий поход уже почти достиг цели.
– Где старший инспектор?
Дежурный ответил не сразу. По уважительной причине – он, чуть наклонив голову набок и высунув кончик языка, пытался заполнить бланк, не поставив больше пяти клякс на строчку. Судя по россыпи бумажек на полу, попытка была далеко не первой.
Наконец он закончил выводить очередную букву, поднял глаза и уронил челюсть.
– Ы-ы?
Странное дело – все уже давно привыкли, что в столичной полиции, кроме людей, служат гномы, орки, гоблины, тролли. Но вот на эльфийку в форменном плаще до сих пор многие реагируют… не совсем адекватно. Хотя, казалось бы, аранийцев удивить Перворожденным довольно сложно.
– Инспектор Грин к старшему инспектору Грэхему.
– А-а… виноват, э-э… инспектор. Поднимитесь на второй этаж, в конце коридора направо. На ней выжжена, – дежурный на миг задумался, – ну, сова, наверное. В смысле, оно больше всего на сову похоже и немного на зайца. Просто стучите и, если не раздастся вопля, сразу заходите. Старик немного глуховат…
***
При слове «старик» применительно к человеческой особи обычно возникает образ пожилого, старше сорока лет, человека. С лысой или хотя бы полностью седой головой, сморщенным и морщинистым лицом, а также трясущимися верхними конечностями. Но старшему инспектору Грэхему на вид было не больше тридцати пяти, а пряди седины в рыжей шевелюре и бакенбардах скорее являлись последствиями беспокойной работы, чем возрастными. А его движения были хоть и резкими до порывистости, но вполне скоординированными и осознанными. По крайней мере, я была уверена, что папкой с бумагами он грохнул о стол совершенно сознательно. Не настолько уж она выглядела тяжелой, чтобы её ронять.
– Что вы знаете о вампирах?
– О ком, сэр?
Воистину, никогда не знаешь, что может потребоваться для работы в человеческой полиции. Я была готова ко многому, но все же…
– Что вы знаете о вампирах, мисс эльфийка? – требовательно повторил старший инспектор Грэхем. – Вам ведь известно про них, верно? Я не зря просил выделить вас для помощи? Вы, я имею в виду, ваши наверняка не раз имели с ними дело.
– Вампиры, да… – стыдно признавать, но раздел про рукокрылых я во время учебы проглядела мельком, стремясь поскорее добраться до своих обожаемых орхидей, – обитают в южных колониях. Небольшие, не больше трех-четырех дюймов, летучие мыши семейства листоносов. Их слюна обладает сильным анестезирующим действием, поэтому жертва обычно не замечает момент укуса, как и процесс питания.
По ходу моего рассказа глаза у старшего инспектора распахивались все шире, а оттенок щек терял типичную клавдиумскую бледность.
– Да при чем тут какие-то мыши южных колоний?! – рявкнул он. – Я спрашиваю про вампиров здесь, в Арании! В городе! На моем участке!
– Здесь?! – поразилась я. – Но сэр, вампиры очень теплолюбивые существа. Конечно, можно допустить, что несколько экземпляров каким-то образом попали в Клавдиум с грузом экзотических фруктов и затем нашли себе тихое и теплое убежище…