— Это что-то значит, да? Что-то важное? — тихо спросил я, уже зная, что ответ будет утвердительным, чувствуя, что это будет так. Подобные послание оставляли на стенах Брестской крепости ее защитники, до последней капли крови защищающие рубежи своей Родины.
Нет, не «подобные». Точно такие же. Даже формулировка почти такая же, вот только в моем мире технологии позволяли лишь скрести камень, выцарапывая на нем скупые черточки, кое-как складывающиеся в слова. Здесь же у людей есть система и марин, позволяющий творить невероятные вещи. В том числе, судя по всему, — писать по камню, как по мокрому песку, без необходимости экономить слова и стеснять себя в выражениях.
— Смотря для кого. — не скрывая сожаления в голосе, ответил адмирал. — Для тех, кто только-только решился связать свои жизни с морской стражей — определенно, нет. Для нас же, тех, кто уже не может себе представить жизни без этой связи… Да, для нас это определенно имеет значение. Это наша история. Это наше прошлое. Это то, на чем стоит вся морская стража… Жаль, что это касается не всех, ох не всех… Некоторые забыли, что такое морская стража, забыли, что мы из себя представляем. Засунули в самый дальний и пыльный чулан наши идеалы, подменив их сиюминутной выгодой. Впрочем, это к делу не относится…
Я даже понимал, о ком именно сейчас сокрушается адмирал — о тех самых «паразитах», как он однажды выразился, что губят Академию и пытаются превратить ее не то в прачечную для денег, не то в личный балаган, где богатые уроды сами себя награждают за всякие выдуманные подвиги.
И я, кажется, даже знаю как минимум одно имя из этого списка «паразитов». Тот самый лорд Крукс, что отказывался принять меня вместо неуравновешенного и откровенно странного сыночки-корзиночки местного властного купца.
Но он, конечно же, не единственный. Если бы он был такой один, от него давно бы избавились, не одним способом, так другим.
— Академия, она же… — продолжил адмирал, все так же не отрывая взгляда от надписи. — Она же не только учебное заведение… Изначально она вообще не была учебным заведением, если уж на то пошло. Это была передовая база морской стражи, поэтому здешние стены такие мощные, а здание практически врезается в море и имеет собственные укрытые причалы. Это была военная база, и лишь малая ее часть была отведена под обучение стражников. Тогда, триста или даже четыреста лет назад, все было проще — и обучение длилось меньше, и в стражники принимали уже взрослых, зрелых людей. Но потом, с развитием технологий, появлением всяческих новинок, приходилось обучать работе и с ними тоже, и в итоге получилось то, что получилось. Передовая база переехала в другое место, а здесь осталась одна лишь Академия.
— Но она все равно участвовала в войнах. — наполовину спросил, а наполовину констатировал я.
— А как иначе? — адмирал усмехнулся уголком губ. — Когда по тебе летят пули и снаряды, нет смысла кричать, что здесь одни лишь дети — тебя все равно не услышат. А услышал — не поверят. А поверят — не факт, что остановятся. Со стороны Академия, как ты сам мог видеть, выглядит как мощное укрепление, и одного этого противникам достаточно для того, чтобы пытаться его подавить или еще лучше — разрушить. И эти стены, Макс, повидали много крови и много смертей. Разных смертей — глупых, обычных, героических… Или даже таких, о которых мы не знаем до сих пор, даже по прошествии стольких лет. И это — одна из них.
Адмирал медленно кивнул на надпись, а потом положил руку на плечо, отдавая салют единственному, что осталось от неизвестного мне героя.
Мне… Но не ему же!
— Почему «одна из них»? — не понял я. — Здесь же все очевидно! Нет?
— Ну вроде да, а вроде и нет. — адмирал покачал головой. — Мы точно знаем, что это произошло во времена войны Вентры с Цитрой, полтора века назад. Мы точно знаем, что эту надпись оставил курсант по имени Макс Дракс — такой действительно числился в списках учащихся тех лет, причем на последнем курсе, и он, вместе с многими прочими курсантами участвовал в той войне. Здесь, в этой башне, возле этого самого окна, он держал позицию в решающей битве с цитрийцами, битве, когда решалось, падет Вентра или останется существовать. Отсюда он передавал информацию о расположении вражеских кораблей и корректировал работу артиллерии — тогда еще были старые, дульнозарядные пушки, с разбросом плюс-минус километр, сам понимаешь. Историки предполагают, что противник вычислил, откуда работает корректировщик, и не успокаивались, пока не попали в эту башню сразу несколькими ядрами, обрушив ее практически полностью. Попали прямо в это окно, так что оно осталось единственным, что уцелело здесь, все остальное потом строили заново. Те же самые историки предполагают, что курсант Дракс получил несовместимые с жизнью травмы, справиться с которыми не помогла даже система. И тогда, как предполагают историки, он написал это сообщение своим далеким потомкам, и…