— Всё в порядке, вы можете уходить. Мы будем обсуждать секретные донесения.
— Ему можно доверять? Он вас не убьёт? — переспросил один из солдат.
— Доверять никому нельзя, — рассмеялся смотритель, — но совсем не рисковать — ещё хуже. Давайте уже, возвращайтесь на пост.
Смотритель дождался их ухода, потом откатился слегка в сторону на кресле и глянул на камеры видеонаблюдения, чтобы проверить, что они теперь точно были на посту. Лишь после этого он закрыл двери на этаж и начал тот самый секретный разговор:
— Судя по твоему внешнему виду, ты принёс хорошие новости?
— А мне кажется, что вы уже всё знаете.
— С чего ты решил?
— У вас должны быть информаторы в стане врага. Посмотрев на эту публику в амфитеатре, мне показалось это легко осуществимым.
— Ну допустим. Так с чем ты к нам пришёл?
— С предложением. Аластор пал, я приобрёл некоторое влияние на умы сталкеров и на лоялистов в частности. Я направлю их в ловушку, вы их уничтожите, а я получу место в вашем раю.
— Вот оно значит как, — расплылся в улыбке Смотритель 23.
— Как видите, расклад серьёзный.
— Вполне возможно, что тебе просто повезло с ликвидацией Аластора. Но организация сталкеров это куда более сложное и долгое мероприятие. И я сомневаюсь, что ты справишься. Тебе нужна будет наша помощь, ты будешь получать инструкции, что нужно делать, а потом возвращаться к нам с донесениями. Назовём это выстраиванием доверительных отношений.
— Удача тут не причём, я ловкий парень и вижу возможности. Вот в чём вся суть. И сейчас я вижу, что у меня товар на миллион, у меня козырные карты, и мне полагается куда больше, чем выстраивание доверительных отношений.
— Козырные карты говоришь?
— Раньше вы знали будущее. Вы знали, что хочет враг и как он попытается этого добиться: вот оно направление удара и конечная цель. А теперь всё расплылось в последний момент. Теперь даже сами сталкеры не знают, что они сделают по итогу. Может быть они ударят по Олимпу, может быть по Мёртвому городу, может быть устроят осаду того и другого, может быть начнут охоту на ваши войска на поверхности. Теперь всякое может быть и вам нужна помощь в том, чтобы направить этот хаос. И информаторы внизу вам не помогут, они не знают, что творится среди главных командиров.
— Набиваешь себе цену?
— Кто бы говорил. Мне нужен разговор с тем, кто принимает решения, тот, кто действительно может заплатить мне любую цену. А то я вижу, что вы в этом плане бесполезны.
— Ты слишком круто берёшь.
— На войне не бывает слишком. Если вы сейчас не настроены говорить серьёзно, то передайте мои требования своему руководству и продолжим в следующий раз, — Брум повернулся и собрался на выход, — откройте двери, мне пора возвращаться в «Сердце тьмы» и наводить там порядок.
— Постой! — забеспокоился смотритель. — К чему такая спешка?
— У нас не так много времени, как вы думаете. Счёт идёт на дни, и поэтому это именно я сейчас должен возмущаться о том, почему вы так медлите с решениями. Открывайте двери — вы мне надоели.
— Говоришь, тебе нужен разговор с моим руководством? — снова заулыбался смотритель.
— Да.
— Ну хорошо, ты его получишь.
— Наконец-то.
Брум снова подошёл к столу смотрителя и стал ждать. Смотритель пощёлкал тумблерами, вызвал кого-то на связь, прошёл бюрократию через закрытые каналы и в один момент все его мониторы стали транслировать видеосвязь с кабинетом Мартина Пэрриша. Брум мельком заметил стол, заваленный штабными картами и донесениями с фронтов, видимо, тут недавно было собрание командиров. Уставший и седовласый Марс отодвинул стакан с виски и посмотрел на экран, он пару секунд изучал внешний вид Брума, а потом начал разговор:
— Ненавижу грёбанных сталкеров, от вас одни проблемы. Как только вы появились в наших краях, так сразу начались диверсии. Вы лишь с виду нормальные, пытаетесь втереться в доверие, чтобы потом убить кого-нибудь или взорвать. Да вы сами ходячие бомбы с часовым механизмом.
— Я тоже рад вас видеть, генерал Кровь.
— Ой, да что ты знаешь, мразь.
— Знаю, что вас сделал генералом ваш старший брат Уильям. Он пропихнул вас наверх, он вас раскрутил. Вы безжалостно отправляли людей на штурмы, батальон за батальоном, пока они не добьются успеха. Если вы побеждали в битве, то все заслуги приписывали именно вам, и наоборот, при поражении всегда находили другого виноватого.