— Первое утверждение весьма смелое, но спорное. Во второе я готов поверить, так как Тор тот ещё еврей, — между делом щёлкнул пальцами и приказал своим прислужникам найти его, — а вот третье — это фантастика. Что значит закрыл все вопросы с бандой Рори? Ты их что, всех поубивал?!
— Нет. Натан, нынешний предводитель банды Рори, нашёл меня. Мы стали выяснять отношения так же как с тобой сейчас. Он обвинил меня в беспределе, а я обвинил его в мародёрстве. После бессмысленной траты слов, мы договорились решить наш спор с помощью поединка на кулаках: кто победит, тот и прав. Я поставил его на колени, он признал своё поражение, Тор записал его на видео.
С каждым произнесённым словом тишина становилась всё более гробовой. И одновременно с этим росло и недовольство Аластора, он не выдержал и крикнул своим главным прихвостням, чтобы они немедленно вышли на связь с Натаном и Тором, чтобы включили самые мощные передатчики и прояснили ситуацию. На это время Аластор приказал всем снова заткнуться. Уже через пару минут к трону вернулся прислужник с подтверждением от Натана. Публика взорвалась, воины не выдержали и стали обсуждать последствия.
Именно поэтому Аластор всегда спешил подавить все спорные ситуации самостоятельно, он хотел быть судьёй над всеми, а теперь выходило так, что Брум обошёл его систему и создал прецедент. Теперь другие могли последовать примеру и решать вопросы чести поединком, не дожидаясь «полицейских». Аластор поднял с подножья трона базуку и выстрелил в трибуны, к счастью он целился туда, где меньше всего сидело народу.
Воины снова замолчали. Аластор продолжил:
— Вы тут зрители! Понятно?! В следующий раз я буду стрелять в самую гущу! А теперь ты, умник, — переключил взгляд на Брума. — Ты что о себе возомнил?
— Что я воин и должен сражаться за свою правду.
— Ты тут местный и должен соблюдать наши законы. Так всегда было принято.
— Законы чести существуют между воинами, а не падают с неба от кого-то другого. Мы сами должны следить за своей честью, причём тут ты вообще? Вот что всегда было: возникла проблема между воинами, и они вызывали друг друга на дуэль. Если у кого-то есть ко мне личные вопросы, то пусть он меня и вызовет.
— Не смей мне дерзить. Не забывай, что находишься у меня в гостях.
— Чё ты мудишь? Ты сейчас говоришь как князь, а не как воин. Или боишься вызвать меня на дуэль? Вот Натан нисколько не испугался — он настоящий мужик.
И снова тишина, Аластору на мгновение показалось, что ему послышалось. Это были самые долгие три секунды в жизни Артура Брума. Он прекрасно понимал, что его хотели показательно линчевать и поэтому все дорожки так или иначе вели к смерти. Поэтому он решил использовать самую последнюю возможность из всех: он специально хотел того, чтобы Аластор вызвал его на дуэль, чтобы потом разыграть карту Натана.
— Что ты сказал?! — переспросил Аластор.
— Боишься вызвать меня на дуэль, глухая ты тетеря?
Аластор вытащил Фламберг и направил его в сторону Брума:
— Я буду с наслаждением слушать твои страшные вопли, когда буду медленно разрезать тебя на части!
— То есть ты, наконец, соизволил вызвать меня на дуэль?
— Да!
— Но тогда оружие поединка выбирает отвечающая сторона. Это твои собственные правила.
— Ты вздумал победить меня с помощью этой детской уловки?
— Детская или не детская — тебе решать, но ты на неё всё-таки купился.
— Да по хрен! Я могу убить тебя из чего угодно! Давай, говори!
— Динамит.
Артур Брум огляделся по сторонам, потом снова посмотрел на Аластора, и крикнул ещё раз:
— У вас тут собрание контуженных что ли? Чё вы постоянно замираете?
— Ты охренел что ли? — отошёл от удивления Аластора. — Какой на хрен динамит?!
— Вот этот вот, который в ящиках лежит у входа в шахты.
— И как ты себе это представляешь?!
— Рад, что ты спросил. Каждый из нас берёт одну коробку и одну горелку-автоген, вскрываем ящик, поджигаем фитили и кидаем шашки друг в друга пока не надоест. Прямо здесь и сейчас.
— Ты совсем долбанутый?
— Совсем нет. В этом и есть смысл правил поединка — уравнять шансы. Отвечающая сторона выбирает такое оружие, которое нивелирует преимущество атакующей стороны. И вот что мне нужно сейчас выбрать, чтобы бой между нами стал равным? Мы совершенно в разных весовых категориях и в разных доспехах — ты, блин, танк ходячий. Я хрен тебя завалю в рукопашную, мечом или стрелковым оружием. Остаётся только вот это.
Пока у них всех в головах вертелись шестерёнки, Брум воспользовался моментом и спокойной походкой отправился к грузовой платформе, стоявшей у лифта в шахты. Он проверил содержимое ящиков — старый груз предков был полностью готов к использованию, и ещё раз поискал инструменты, которые попадались ему на глаза в прошлый раз. Он положил компактные горелки на ящики и взял всё с собой. Также не спеша и демонстративно он положил коробки с динамитом на центр сцены на расстоянии в семь метров друг от друга. Брум встал у одного и торжественного воскликнул: