— Сложно или невозможно? — уточняю я. У меня отчего-то кольнуло вдруг под ложечкой.
— В Крыму при сильном желании возможно все…
Необходимость
Темнота и тишина…
Сейчас я точно знаю, что такой тишины нет больше нигде в мире, кроме пещер. Причем в Красной тишина какая-то своя, особенная, пугающая. Хотя я не могу поручиться, что мне это не кажется, поскольку длительное пребывание в пещере не идет на пользу моему бедному мозгу. А я брожу в полном одиночестве довольно долго. Примерно сутки. Сколько точно — сказать не могу, я споткнулся и случайно стукнул об камень свои «Командирские» часы с модным вращающимся безелем. Я искренне считал, что они водонепроницаемые и противоударные. И продавец меня в этом уверял. Теперь я точно знаю, что мы оба заблуждались.
В принципе, я устал не столько физически, сколько морально. Я же не спелеолог, никакого опыта передвижения в пещерах у меня нет вообще. Может, поэтому мне все время кажется, что пространство вокруг меня сжимается. Да и вообще, в кромешной тьме идти не так-то просто. Нужно постоянно проверять пространство впереди себя ногой и рукой, быть предельно осторожным, поскольку внизу могут оказаться в любой момент скользкие камни, и если наступить на них неудачно, то можно легко сломать себе какую-нибудь часть тела.
Иногда я зажигаю стеариновую свечу и осматриваюсь, но это больше для самоуспокоения, поскольку в темноте пещеры пользы от неверного огонька свечи немного. А батарейки в фонаре мне приходится жестко экономить. Но двигаться все равно нужно, иначе я могу элементарно замерзнуть. Температура в Красной даже жарким летом не поднимается выше десяти градусов тепла…
Низкая галерея, неровный сухой пол с островками глины, волнистые известняковые своды, будто присыпанные светлым коричневым порошком выветренных натеков. Метров через двадцать дорогу мне преграждает каменная осыпь. Я останавливаюсь, зажигаю свечку и обхожу осыпь как можно осторожней. Вижу округлые своды пещеры, которые становятся влажными — это конденсируются водяные пары. Слева два небольших круглых лаза. Мне кажется, что я их уже видел два часа назад…
Наслушавшись Георгия, я стараюсь не делать по дороге никаких отметок на стенах. В пещерах, по его мнению, вообще глупо рисовать топографические знаки. Почему? Во-первых, если вести себя по-варварски, пещера может отомстить. Во-вторых, в качестве маркеров гораздо лучше использовать готовые ориентиры, которых под землей даже больше, чем на поверхности. В качестве ориентира сгодится и выступ скалы, напоминающий какую-то сказочную птицу, и глыба, похожая на тюленя. Вот только нужно непременно оглядываться, а иначе есть вероятность попасть впросак, ведь «надежный ориентир» с другого ракурса может выглядеть иначе…
Пещера Красная состоит из шести ярусов, длина всех ее галерей — больше двадцати шести километров, общая глубина — сто тридцать пять метров, она официально считается самой длинной пещерой Европы, и это только с учетом исследованной части, а пещера каждый год прирастает: через нижние этажи протекает река, вымывая новые полости и пустоты, открывая новые галереи, коридоры и огромные залы, так что при желании бродить по Красной я могу долго. И могу даже потеряться совсем. Понятно, что желания теряться у меня нет. Наоборот — я хочу выбраться из Красной живым и по возможности невредимым.
Ну, а главная моя цель — найти Марию. Я думаю, она просто заблудилась в недрах этой гигантской пещерной системы и сейчас где-то сидит в ожидании помощи. Опытные спелеологи уверяют, что в пещерах, а особенно крымских, заблудиться невозможно. Вернее, теоретически такая возможность есть, но для этого нужно, мол, сильно постараться. Я не думаю, что Мария старалась. Скорей всего, она на что-то отвлеклась, а потом испугалась, потеряла ориентир и пошла в другую сторону, а когда поняла свою ошибку, то запаниковала еще больше и заблудилась окончательно.
Совет новичкам: если вам все же довелось заблудиться в пещере, не мечитесь в поисках выхода, а посидите, подумайте, вспомните все пройденные ориентиры. Если и это не поможет — спокойно ожидайте помощи. Она обязательно придет. Не огорчайтесь и не поддавайтесь панике. Впрочем, чем дольше я нахожусь в Красной пещере, тем больше понимаю, что паника сильнее меня. Сейчас, спустя сутки моих блужданий, мне кажется, что шансов на благополучный исход мало. Я даже не уверен, что смогу выбраться на поверхность. Мог ли я вообще подумать, что наступит такой момент, когда мне захочется самого простого — увидеть солнечный свет?