Подойдя поближе, я сразу почувствовал некую теплоту в душе – вот он, именно он. Такие питьевые колодцы строили сразу очень большой глубины. Вода в них не пересыхает в самые засушливые годы. Считается, что вода в колодце должна быть без запаха, но в этих колодцах вода всегда с запахом. Чаще всего это сосна, можжевельник, иногда береза, и совсем редко попадаются ягодные запахи.
Вода из этого колодца была не просто кристально прозрачной и вкусной, она была с запахом, да каким – это был запах земляники, ей богу! Это было чудо, а не вода.
— Мама говорит, что она очень полезная, – услышал я робкий детский голос. – Здравствуйте, меня зовут Матиас! А Вы кто?
Увидев этот колодец, к своему стыду я совсем забыл, что у него может быть хозяин. «Хозяин» был совсем небольшого роста в мятой футболке и старых джинсах, на ногах были видавшие виды сандали, обутые на босую ногу.
— Прости, я не расслышал, как, говоришь, тебя зовут?
— Матиас, а что? – мальчишка был немного смущен.
— Вот что, Матиас, давай знакомиться, меня тоже зовут Матиас. Ты простишь меня, что я без спросу попил воды из твоего колодца?
Маленький Матиас заулыбался и протянул мне свою руку.
— Знаете, я впервые вижу мальчика, ой, простите, мужчину с таким же именем как у меня! Мама говорит, оно редкое.
Что может быть лучше, чем дружеское рукопожатие, особенно когда в твоих руках такая добрая маленькая ладонь? Вот так мы и подружились.
Что-то в нем было особенное. Сразу видно – этот маленький мальчик обладал чувством собственного достоинства. Это удивительно для ребенка семи или восьми лет.
Глаза – вот что, прежде всего, дает представление о человеке, даже о таком маленьком. Его голубые глаза были как маленькие блюдца и светились ярко-ярко. Так, что, казалось, светло во дворе именно от него, а не от палящего сегодня солнца.
Я узнал, что у Матиаса был только один друг. Но когда сломалась машина, он перестал ездить в гости, а потом друг уехал. Теперь он почти всегда один. Мама приезжает только вечером после работы.
Затем мальчик рассказал мне, как мама заставляет его учиться и читать книжки даже летом и еще зачем-то учить испанский язык, который он недолюбливает.
Еще из рассказа я узнал, что раньше родители дома много ругались, но теперь отец пропал. Его давно уже нет, а мама не любит, когда Матиас спрашивает про отца. После его вопросов она уходит к себе в комнату и плачет. Так что теперь мальчик боится о чем-то спрашивать маму, а то вдруг она опять расстроится. А еще он очень хочет собаку, но мама пока не разрешает.
— А что ты сейчас читаешь?
— Вот, – и он достал из-под скамейки завернутую в старую газету книгу, она, оказывается, все это время лежала в траве рядом с нами.
Книга была в твердом переплете c яркими иллюстрациями и называлась «Семь чудес света».
— На самом деле в мире не семь чудес света, а гораздо больше, – почему-то сказал я, пролистывая книгу.
— Не знаю, я еще ни одного не видел. А вы не знаете случайно того, кто умеет делать чудеса? – он даже встал со скамейки и подошел ко мне поближе, наверно думая, что сейчас я буду рассказывать о чудесах и познакомлю со знакомым волшебником.
Откровенно говоря, я немного смутился и задумался.
— Знаешь, просто мы к ним привыкли и порой даже не замечаем. Вот, например, вода из твоего колодца – явно чудо. А с волшебниками я, прости, не знаком.
Малыш, почему-то расстроился моему ответу и снова присел рядом. Мы помолчали. У меня было такое чувство, что я сказал что-то не то.
— Скажите, только честно, а есть такие чудеса, когда люди болеют, очень долго болеют, а потом бах – и выздоравливают?
— Ну, конечно! Очень часто, сплошь и рядом, – обрадовался я выходу из этой неловкой ситуации. – А что, ты болеешь?
— Нет-нет, – очень торопливо ответил он, – у меня все хорошо. – Вам, наверно, пора? Да и мне нужно выучить сегодняшний урок испанского, простите, я пойду, – он быстро встал и пошел к дому.
Около порога он остановился, повернулся, и было видно, что он очень хочет что-то еще спросить, но он просто сказал: