А вот чего он совсем не ожидал, так это встретить препятствие со стороны одного местного предпринимателя буквально перед самым отъездом. Неожиданно к нему на квартиру явились двое верзил, заявивших, что они представители Альфреда Крупберга. Далее они потребовали от Менделеева отправиться на встречу с их боссом, который, видите ли, непременно желает о чем-то там с ним поговорить. Менделееву не оставалось ничего другого, как подчиниться. Его отвезли к боссу в особняк. Там через переводчика промышленник предложил ему служить у него и назвал сумму заработка, который русский химик будет получать. Цифра была баснословна, что Дмитрия особо насторожило. Не то чтоб он не верил. Но понимал, за такие деньги с него спросят даже не втройне, а в несколько крат больше, чем он сможет сделать. И потому поспешил отказаться. Меж тем он поинтересовался, чем должен будет заниматься, но получил уклончивый ответ. Босс добавил: обо всем ему объяснят позже. Соблюдая осторожность, он обещал подумать. Босс не торопил, но предупредил: об отъезде в Россию Дмитрий пусть даже не мечтает. Предприняты меры, благодаря которым ему не дадут пересечь границу.
Это насторожило Дмитрия, но все же он стоял на своем и просил подумать до и завтрашнего дня, после чего был отпущен, и сразу поспешил к себе на квартиру. Там его поджидал Александр Бородин, пришедший недавно к нему и обеспокоенный тем, что хозяина нет на месте.
Менделеев рассказал ему о причине своего отсутствия и сделанном ему предложении самим Крупбергом, от которого он поспешил отказаться.
— И как ты собираешься поступить? — спросил его Бородин.
— Я почти сразу отказался, но меня предупредили, что из Германии не выпустят. Наверняка будут ждать на границе.
— Плохо дело, — несколько раз повторил Бородин. — Может, обратиться к властям?
— Вряд ли они помогут. Мне кажется, у этого промышленника везде связи, и вряд ли кто осмелится ему перечить. Тем более из-за какого-то нищего русского студента.
— Тогда нужно срочно бежать. Наши тебя точно немцам не выдадут.
— Вот об этом и думаю. Следует найти такой костюм, в котором меня никто не узнает, но всюду пропустят.
Бородин чуть подумал и заявил:
— Лучше всего для этого подходит ряса священника.
— Вот только где ее взять, — озадаченно произнес Менделеев.
— У священника, — засмеялся его друг.
— Точно. Но, кажется, я знаю, как следует поступить.
Тут он вспомнил об офицере, с которым когда-то у него не состоялась дуэль. Тот как-то сообщил, что поблизости от него живет русский священник. Дмитрий назвал Бородину адрес офицера, и тот ушел. Вскоре он вернулся, неся под мышкой старую потертую и заштопанную во многих местах рясу православного священника.
— Можешь ее не возвращать. Узнав, в чем дело, батюшка согласился помочь земляку, вынес рясу, извинился, что она старая и дырявая. И вот еще что пожертвовал, — С этими словами он вытащил из своего кармана погнутый медный наперсный крест.
Дмитрий принял крест и тут же подумал, что его покойная матушка вряд ли бы одобрила такой его поступок. Но делать было нечего, и мысленно он пообещал ей пойти по возвращении на родину в церковь и там исповедаться. Зная, что химическое оборудование, находящееся у него на квартире, вести с собой будет затруднительно, поручил Бородину отправить его почтой или следующим поездом. Тот клятвенно пообещал, и на этом они расстались.
Ранним утром он, переодевшись священником, с крестом на груди, вышел из дома. Огляделся. Никто его не ожидал, и торопливым шагом отправился на станцию. Поезд уже прибыл и стоял под парами. И тут он увидел двоих верзил, один из которых побывал у него дома без всякого на то приглашения. Дмитрий наклонил голову и отвернулся в сторону. Прошел мимо них незамеченным.
Но едва состав тронулся, как вновь возникли те самые громилы, идущие по поезду. Они явно искали именно его. Он, не долго думая, опустился на колени и принялся горячо молиться. Громилы презрительно отвернулись и прошли мимо, не заметив его. А вот когда поезд прибыл на границу, переправляться через которую следовало пешком, он вновь увидел тех самых громил, стоящих и мирно беседующих с немецкими пограничниками. К ним он решил не идти. Рядом была широкая река, название которой Дмитрий не знал. Вот на берег ее он и направился.