Франтишеку Кубке в целом удалось правдиво раскрыть внутреннюю противоречивость характера и деятельности этого, несомненно, выдающегося исторического деятеля. Образ Иржи из Подебрад в романе сложен. Первоначально молодой король предстает перед нами в ореоле той легенды о народном «гуситском короле», которая была создана вокруг него на протяжении веков и канонизирована буржуазной историографией. И дело тут не только в том, что автор смотрит на него влюбленными глазами Палечка. Образ Подебрада заключал в себе как историческое, так и актуальное, современное содержание. В годы фашистской оккупации писатель хотел представить в нем суверенного правителя свободной и независимой Чехии, чтобы напоминанием о былом величии родины разжечь в сердцах соотечественников искры надежды. Когда же для Чехословакии самым острым стал вопрос о том, вернется ли она к предмюнхенским порядкам или превратится в подлинно народную демократию, образ Иржи из Подебрад приобрел иной смысл. Завершая в 1946–1948 годах свое произведение, Кубка на историческом примере показал несостоятельность политики компромисса между интересами народа и интересами правящих классов. Вместе с тем такая трактовка образа Подебрада помогла писателю глубже проникнуть и в сущность изображаемой исторической эпохи.