— Я видел тебя с Джоном и Люком Маккейдами в церкви в воскресенье, — сказал Уиллард прежде, чем она успела произнести хоть слово. — Не знал, что ты близка с их семьей.
— Я не близка, — пробормотала Ники. — Я работаю с коллекцией профессора.
— Вы и на лекцию вместе пришли. И, насколько я знаю, ты возила их в санаторий играть в лото…
Боже! Слухи в Дивайне по-прежнему распространялись с потрясающей быстротой. Не удивительно, если все уже знают о том, что Люк держал ее за руку во время воскресной проповеди, или о том, как они целовались на веранде…
— Профессор Маккейд в свое время оказал на меня большое влияние, — оправдываясь, сказала Ники. — Теперь я просто хочу ему помочь.
— Понимаю.
— Так или иначе, Дивайн — прекрасный город, но многие магазины и предприятия закрываются. Все приходит в…
— Упадок? — закончил за нее Уиллард, его улыбка погасла. — Мы обсуждаем эту проблему на заседаниях муниципалитета вот уже сколько лет, но ничего из того, что мы пробовали, пока не помогло. В основном город нуждается в деньгах. И в ком-то, кто знает, что сделать с этими деньгами.
— Да. Гм… Я хотела сказать, что Люк Маккейд занимается земельным бизнесом, — волнуясь, произнесла Ники. — Возможно, стоит попросить его о помощи? Как насчет личного обращения — возможно, от муниципалитета?
Уиллард посмотрел на нее страдальческим взглядом:
— Я не знаю, Ники. Ведь Люк до сих пор… недолюбливает Дивайн.
Но Ники была твердо убеждена, что если Люк поможет Дивайну, то поможет и самому себе. Да, когда-то именно в этом городе с Люком случилось несчастье, и именно это заставило Люка возненавидеть Дивайн. Возможно, он до сих пор страдает от потери своей детской мечты о профессиональном футболе. Но, в конце концов, Люк должен объявить войну призракам прошлого.
— Он хороший человек, Уиллард, — тихо сказала она. — Я понимаю, что он кажется несколько отстраненным, по у него на то есть причины.
Мэр вздохнул.
— Я знаю. И не могу обвинять Люка в нежелании сделать что-то для родного города, особенно после некоторых статей, которые публиковались, когда он лежал в больнице. Те статьи были довольно суровы. Черт, он был еще ребенком, а дети так легко травмируемы… Но, в конце концов, в чем его тогда обвиняли? Он же не сжигал, например, здание муниципалитета и не продавал наркотики школьникам.
Ники не помнила тех статей. Если честно, она так до конца и не поняла, насколько сломанная футбольная карьера важна для Люка или почему реакция города так больно ранила его. Но она знала, что он никогда не будет счастлив, если не найдет мира с самим собой.
— По крайней мере, поговорите с Люком, — попросила Ники. — Не знаю, что он скажет, но может, он удивит тебя?
Уиллард задумчиво потер шею.
— Хорошо. Я посоветуюсь с членами муниципалитета. Возможно, даже сегодня, — согласился мэр. — Скрести пальцы на удачу, Ники. Трент Дэвис — все еще член совета, а ему не захочется принимать такое решение.
Ники волновалась весь день и большую часть времени провела, уставившись в стену, а не разбирая картины профессора. Теперь, когда Джон поправился, заниматься его коллекцией не было особого смысла. Они уже обсуждали это утром. В конечном счете Джон решил, что повторная оценка коллекции не такая уж плохая идея, и попросил Ники продолжить свои изыскания.
Ей все еще казалось странным называть профессора просто по имени, но постепенно Ники привыкала и к этому.
Внезапно позвонили в дверь. Ники всполошилась. Конечно, совсем не обязательно, что это пришел Уиллард, но вполне возможно. На часах было половина шестого, именно в это время заканчивалось заседание муниципалитета.
— Я открою, — сказал Люк.
Ники волновалась не зря. Когда она спустилась за Люком в холл, то через дверное стекло увидела Уилларда Дженкинса.
— Какого черта? — Брови Люка поползли вверх, и он открыл дверь. — Да?
Уиллард прокашлялся.
— Добрый день. Должно быть, ты не помнишь меня, Люк, я — Уиллард Дженкинс, мэр Дивайна.
— Я помню. Я помню всех в этом городе.
Глава десятая
Люк не мог поверить тому, что слышал.
Человек, сидящий в гостиной дедушки, ждал от пего помощи и денег для развития Дивайна!
Ни за что на свете!
— Извините, мэр, но мои деловые интересы сосредоточены исключительно в Чикаго, — заявил Люк, выслушав пышную речь Уилларда. — Я не вижу себя в роли инвестора этого города.