- Завтра стань под деревом, где тряпицу привязывала. Я хочу видеть тебя, когда буду отплывать.
- Хорошо, я помашу тебе. Только ты Инг, правда возвращайся.
- Весена, я вернусь.
Он прижал меня к себе, а я малявка уткнулась носом ему в грудь, и обхватила за пояс.
На следующий день драккары викингов отплывали, я стояла под деревом и смотрела на корабли, на большие паруса. Инг уплывал и мне было печально, подняла руку и помахала. Пыталась найти глазами высокого викинга, но так и не поняла где он и видит ли меня.
Когда корабли, скрылись из виду, я побрела домой, вытерев рукавом слёзы, катившиеся из глаз.
ИНГ- КОНУНГ СЛАВЕНА.
Несколько лет прошло с того времени, как я перебрался из Свеаланда [1], на Русь. Свеаланд моя суровая родина, я свей. Там на родине, не осталось никого, и ничего.
Пятнадцать лет назад я поддержал в борьбе за власть конунга свеев Ингяльда, приходившегося мне дальним родственником, после чего селения, находившиеся под моей властью, подверглись нападениям его противников.
Во время одного из нападений меня не было дома, вместе с Ингяльдом в решающей битве, добивал его врагов. Мы взяли верх, и я получил в знак благодарности ещё несколько селений на берегу моря.
Вернувшись в своё селение, застал сожженные и разграбленные дома, убитых людей и родственников. Добравшись до дома, нашёл мёртвую мать и отца, жену. Не мог найти сына, обыскав весь дом, уже решил, что его забрали враги.
Пока внезапно, не услышал слабый писк из-под кучи невыделанных шкур, в хлеву. Там его спрятали от врагов.
Вытащив сына, я понял ребенок сильно пострадал, под такой тяжестью он был сдавлен, ему не хватало воздуха. Он был весь синий, после такой травмы он отказывался есть два дня, на третий только попил немного молока, его жизнь висела на волоске ещё несколько месяцев. Моему сыну Ангару было всего девять месяцев.
Это не прошло бесследно для его здоровья, он сделал первые шаги в три года. Произнёс первое слово в четыре, до сих пор он ходит только опираясь на палку, он очень слаб и болен. Мне кажется, что он может покинуть меня в любой момент.
Я перебрался на Русь, и не жалею об этом. Мне здесь вольно, хорошо. Народ здесь добрый, и князь хороший. Мы живём с ними в мире, даем им защиту от пришлых. Они отвечают нам, уважением и дружбой.
Моя дружина крепчает, год от года, приходят викинги, словене. Каждый год по весне я набираю людей.
Новой жены я так и не привёл, сначала боль заполнила всю душу, жить не хотелось, не точно жену привести в дом. Потом не хотел для сына мачеху, боялся за него. Когда надумал, не было уж поблизости никого из нашего народа, а из чужачек выбирать не хотел. А потом рукой махнул, уж пора о внуках думать. Скоро сына обженю, и внуков на руки возьму.
Этой весной, я решил отправится на ярмарку в Ладогу[3] или Альдейгьюборг[3] по-норежски, самый большой город на словенской земле, навестить друга своего, конунга Ингоря, внука легендарных конунгов Дира и Хэйд [4], там ярмарка весенняя в апреле, а нам есть, что продать и купить.
Мы плывем через Ильмень-озеро, видим Новый город[5], построенный известными каждому викингу, конунгами Диром и Хэйд, а затем через одну - две луны, мы уже в Ладоге.
Пробыв там пять лун, мы возвращаемся по реке Волхов, до Ильмень-озера, затем по Шелони, один волок в два дней и по реке Великой, затем по реке Ходнице до моего города Славена, в землях племени кривичей.
Не знаю зачем, но я делаю остановку между Ладогой и Новым городом, в большом селении словен.
Выйдя на берег, мне захотелось размяться. За эти несколько лет, здесь среди лесов и широких лугов, я полюбил эту землю, она стала родной, близкой. Вот и сейчас взяв коня у словен, я поехал в лес, возможно поохочусь или отдохну от плаванья.
Прекрасная весна в этом году, ранняя и всё кругом в цвету, аромат трав и цветов пьянит голову, воспоминания летят в детство и юность. Кажется, всё это было недавно, нет всё было давно и уже не вернётся. Направляю коня к лесу, всё-таки нужно поохотиться.
И вдруг в кустах, я вижу мелькнувшую головку ребенка.
Я хватаю коня под уздцы, заставляя остановиться, но быстро это сделать не получается, и конь зависает над ребенком, вставая на дыбы.
О боги, помогите мне...
За свою жизнь я убил многих, не щадил врагов, не щадил убийц и насильников, карал предателей. Но убийства ребёнка и женщины, нет на моей совести.
Конь опускается на землю, лишь чиркнув копытом по её руке.
Спускаюсь с коня и произношу:
-Ребёнок, - мой голос звучит, напряжённо и слишком громко, по привычке.
Этим я только пугаю её. И я говорю успокаивающе.