Направляясь к дому где поселилась Добронрава, посмотрела на дом Инга, мне хотелось приблизиться, но я боялась, быть узнаной. Выходить замуж за Ангара, я не хотела.
Подъехав я спешилась, надела тряпку и вошла в дом. Увидев меня Добронрава обрадовалась, усадила за стол и стала кормить. Давно я не ела домашней пищи, на костре пирожков не испекёшь.
- Ты хоть имя свое скажи, спаситель - девушка подняла на меня глаза.
- Лют, - ответила коротко.
- Спасибо тебе.
- Вот посмотри, нарукодельничала и уже обменяла даже, на крупу и яблоки. Пирожки вот напекла, - она продолжила щебетать.
- Молодец, вкусные, - похвалила.
- А ты где живёшь Лют? Далеко от города, то?- она пыталась разговорить меня.
- Это не важно. Мне помощь твоя нужна, хочу пленников выкупать и давать им свободу. Кого домой отправлять, а кого здесь оставлять, коль им идти некуда.
- Помогу конечно, что делать надо?
Я объясняю ей, что нужно делать, как выкупить и кого. Конечно более слабых, больных тех кому больше нужна помощь. Раз в семь лун, я буду приезжать и давать, то на что выкупать рабов.
- Ты такой богатый? - говорит она, посматривая на меня.
- Ты об этом не думай, это не твоя печаль, - мне не хочется лишних расспросов.
А про себя я сидела и думала, нужно придумать где раздобыть серебра или украшений для выкупа. То что подарил мне Инг, скоро законится.
- Добронрава, сделай ещё для меня дело доброе, разузнай куда собирается конунг и надолго ли, сможешь до вечера?
- Хорошо, постараюсь. А ты куда?
- Выкуплю ещё одного, вернусь к вечеру.
Вскочив на коня, я отправилась к торговым рядам.
Торговец, которому я продавала украшения до этого, в этот раз вопросов не задавал, взял украшение и спросил:
- Что хочешь?
- Тоже самое, только раба два возьму.
Торговец даже глазом не моргнул, согласно кивнул.
На Найду взвалили два мешка, один с зерном, один с мукой, крупу я сама привязала к седельной суме. Ведя лошадь под уздцы, направилась к рядам рабов.
Подойдя, я обратила внимание на двух рабов, они выделялись тем, что лежали. Сидеть и стоять, у них не было сил. Грязные, оборванные и в крови. Было видно, что их сильно избивали. Подошла ближе, посмотреть на лежащих.
Это были ещё молодые мужчины, до тридцати лет. Были видны остатки их былой силы, русичи, но из незнакомых мне мест. Один уже бредил, жар съедал его. Второй покосил на меня взглядом, но не пошевелился.
Повернувшись к торговцу проговорила:
- Возьму этих двух, но ты дашь мне ещё лошадь.
- Зачем тебе мертвяки? - он поднял вопросительно брови.
- Похороню, лошадь давай.
Мне привели старую клячу. Помогли перевалить их через седло, и я медленно повела лошадей к дому Добронравы. Увидев нас она долго причитала, над больными.
- Оставь их здесь, я буду за ними ухаживать, - попросила меня.
- Нет, не справишься, они на грани, - сказала твёрдо.
- Расскажи, что узнала, - посмотрела на неё, давая понять, что разговор о больных закончен.
- Отплывают через две луны, плывут далеко, на свою родину. Ещё говорят, невесту привезут оттуда.
На миг замешкалась я, сбило меня, упоминание о невесте.
- А не слыхала, конунг женат?- cпросила, а сердце замерло.
- Да вроде бы, женат. Видела черненькую молодуху, пару раз, рядом с ним.
- Всё услышал, - значит, я была права.
- Да, вот ещё, что. В городе говорят о том, что конунг ищет лучника, он самый меткий был на турнире, стрелы у него приметнные, с голубым оперением.
- Зачем он ему?- меня удивило.
- Не знаю, но говорят, этот лучник, как и ты прячет лицо.
- Вернусь, через пару лун. Привезу дичи вам на еду, да шкур.
- Доброго пути, возвращайся, - кричала мне в след, я уже направилась в сторону ворот из города.
Когда шла по улице, тянув за поводья, двух лошадей, увидела как отец Харольда, шёл куда-то, как мне кажется с той девушкой, женой Инга. Они прошли мимо, по соседней улице. Проводив их взглядом, я тяжело вздохнула и пошла дальше к воротам. Стянула тряпку и прошла мимо стражников ворот.
В лес добрались, когда уже начало темнеть, стащила с коней больных мужиков, развела костер. Нарвала травы, положила им под голову. На костер поставила котелок, набрав нужных трав, на ближних полянах, заварила их в кипящей воде. Отставила остывать и поставила разогреваться похлёбку.
Немного остывший отвар налила в чарку, подошла к первому, что был в себе и полегче.
- Пей, - протянула ему, сама присела на корточки, разглядеть его раны.
- Есть дай, - он чуть-чуть разлепил губы.
- Сначала пей,- поднялась и пошла оторвала тряпицу от тряпки старой.