До сегодняшнего дня Умид еще не в полной мере отдавал себе отчет, какая огромная ответственность лежит на нем… Чем порадует его завтрашний день? Жаль, секретарь ЦК отбыл, и совещание продолжится без него.
Глава семнадцатая
СМЯТЕНИЕ
Хафиза с трудом отворила массивную дверь, навалившись на медную ручку, торопливо пересекла фойе и взбежала по мраморной лестнице на второй этаж.
В комнате, где обычно работали аспиранты, сидела незнакомая пожилая женщина, углубившись в чтение какой-то большой старинной книги. Услышав, что кто-то зашел, она оторвалась от книги и, сняв очки, устремила усталый взгляд добрых серых глаз на гостью.
— Вам кого, девушка?
— А… А Рустамов не приходил сегодня?
— Рустамов в командировке. Уже несколько дней, как уехал, — мягким ласковым голосом сказала женщина.
— В командировке?.. — Хафиза мяла пальцами ручку сумочки, от смущения не смея поднять головы. — Ну, ладно… Извините. Я пойду.
— Что-нибудь передать Рустамову?
— Нет-нет, ничего… А куда он уехал, не скажете?
— В Фергану. Наверно, скоро уже приедет.
Девушка отворила дверь и хотела уже выйти, позабыв даже попрощаться.
— А кто вы будете? — спросила женщина с улыбкой. — Ведь Умид Рустамович спросит, кто о нем справлялся…
— Сестра. Двоюродная сестра…
— Да, я так и подумала, что вы его сестра, — сказала женщина. — Вам беспокоиться не стоит, совещание хлопкоробов уже закончилось. Все, наверно, скоро приедут.
Девушка кивнула в знак благодарности, еле слышно проговорила: «До свидания» — и выскользнула за дверь.
Домой Хафиза пришла под вечер, усталая и голодная. К прочим переживаниям прибавилось теперь и чувство тревоги, что бабушка вот сейчас заметит перемену в ней, снова начнет ахать да охать, изводить ее расспросами. Хафиза не умела притворяться: что и говорить, артистки бы из нее не получилось. До сих пор не научилась прятать свои чувства. Как же это, интересно, другим девушкам удается?..
Хуже всего — неопределенность. Долго не решалась, но сегодня хотела выяснить причину, почему Умид к ней так неожиданно переменился. На тебе, выяснила!.. Вряд ли у нее хватит на это решимости во второй раз… Опять будет просиживать на лекциях, отрешенно глядя в окно, за которым замерли покрытые ледяной коростой ветви деревьев, не слыша лектора и всякий раз вздрагивая, когда Раано толкнет ее в бок, возвращая к реальности. Уж лучше бы не мешала.
Сегодня у нее не хватило сил прослушать и двух лекций. Позабыв о девичьей гордости, помчалась в институт. «Дура! Ведь если бы он хотел меня видеть, сам давным-давно приехал бы, как это делал раньше. А нынче он, может, вовсе и не обрадовался бы встрече со мной… Почему это я, собственно, должна ластиться к нему, словно котенок? Разве это не унижает меня? Разве к лицу девушке мчаться очертя голову, чтобы повидать человека, который пренебрег ею? Ох, ведь все это правда, все это так и есть!.. Но жить так, подолгу не видя его, не слыша его голоса, тоже выше моих сил!»
Хафиза закусила губу, чтобы не расплакаться, и зарылась лицом в подушку. Заслышав бабушкины шаги в прихожей, резко встала и, глядясь в зеркало, стала поправлять волосы.
Как и предполагала, бабушка, едва ступила на порог, внимательно поглядела на нее и сказала обеспокоенно:
— Что-то, доченька, ты неважно выглядишь. Как ты себя чувствуешь?
— Хорошо, бабушка! — бойко ответила Хафиза.
— Может, неприятности в институте?
— Да нет. Все в порядке!
— А может, поссорилась с кем?
— Говорю же, нет! Нет! — крикнула Хафиза и едва удержала слезы. — Что вы меня всегда допрашиваете?
— А почему же мне не спрашивать? Или секреты от родной бабушки таишь? Ты должна обо всем мне говорить. Иль забыла, что мать наказывала? Недели еще нет, как она уехала, а ты ее слова уже по ветру пустила — снова вон печальная вернулась из своего института, будь он неладен, и помалкиваешь… Плюнь на этот институт, если он в тягость тебе! Я вон живу, и ты обойдешься. Отец твой заслуженный человек, зарабатывает немало — не сможет разве тебя обеспечить? Вон твоя мать институт кончила, а что с того?.. Но зато у матери твоей руки золотые — поучилась бы ты лучше у нее рукоделию, исстари этим девушки занимались, да приловчись повкуснее еду готовить.