Аксиомы разумной дачи по пермакультурски
Встарь богатейшими странами были те, природа которых была наиболее обильна; ныне же богатейшие страны — те, в которых человек наиболее деятелен.
Почему при таком обилии научно–популярной литературы на наших дачах обычны неуспех, одичалость и трудоголизм? Потому что в нашей стране — единственной в мире, где нет профессии садовника, никто не изучал и не развивал частные сады, а вся садовая литература написана специалистами школы промышленного садоводства.
Во–первых, следует учесть, что довоенная сельхознаука решала прежде всего одну важнейшую задачу: создание максимума рабочих мест трудовой загрузки населения. Эффективность и урожайность были, очевидно, не так важны. Отсюда — соцсоревнования и поощрение не качества, но вала. Отсюда — дикое расширение площадей. Отсюда же и слишком трудоемкие технологии, и мораль бездумного трудолюбия.
А во–вторых, дача и промышленный сад — совершенно разные вещи. Они похожи не больше, чем паровоз и велосипед. Большинство промышленных методов на дачах не работает: они или не практичны, или слишком трудоемки. Сейчас ясно: у дачи есть своя, приусадебная технология.
О, дача, дача! Кто тебя посеял!..
Дача — совершенно уникальное, типично советское явление, хитрый трюк наших кормчих. Выделив нам на отшибе по несколько соток, они "убили бесконечно много зайцев": порадовали нас своей заботой (еще как!), спихнули на нас всенародное дело снабжения самих себя овощами и фруктами, успокоились насчет дохнущего сельского хозяйства и организовали наш досуг. Тут получилось особенно "удачно": получив в 70–х годах участки, радостные дачники не получили никаких приусадебных технологий, а традиционная литература невольно обеспечивала надлежащее трудовое закабаление, зависимость от промышленности и надлежаще ограниченную и нестабильную урожайность. Мы начали уставать и в выходные, но ставшая родной дачка нет–нет да и одаривала нас чем–то, и наше умиление вкупе со смутной "любовью к земле" стало второй натурой. Капкан захлопнулся.
Иностранец отказывается понимать: как можно жить в городе, а крохотный клочок земли иметь черт–те где и добираться туда не на своем транспорте, а на общественном, который ходит часто по настроению; как можно работать там без коммуникаций, приспособлений, техники, а часто и без знаний; как можно постоянно, из года в год, делать это без гарантии урожая, который к тому же весь можно купить на одну зарплату, оставлять все без охраны в то время, как точно знаешь: упрут, и при этом умиляться, глядя на этот кусочек серой иссохшей земли… В любом деле надежда для нас — главное. Мы от нее просто балдеем. Не в этом ли загадка русской души?..
Дача для нас — священный ритуал. Будет ли урожай, не так важно, пустяки — мы и не такое видали! А тут — почти коллектив, где мы дружно, почти буквально ощущая локоть соседа, пытаемся достичь общего идеала образцового порядка и вместе с тем сохранить свою непохожесть на других. Тщетно пытаясь обустроить дачу, мы каждый раз берем тяпку с надеждой, что это скоро случится. Не поймет голландец, как можно находить что–то в совершенно одичалом саду с одинокой фанерной будочкой, потому что неведомо ему, что значит "Ну хоть куда–то сбежать!.." И постоянные мысли: "Обокрали — не обокрали? А вдруг — не обокрали?".., без которых мы, как без любимых болезней, уже и сами не свои.
Особенно интересным становится загадочный узор отношений, если дачу негласно считают общей: теща сказала "Будьте хозяевами!", или сын купил дачу себе — для отца. Чаще всего "общая дача" выглядит так: вот вам, родные, сажайте на здоровье, да смотрите, не дай Бог что не по–моему!.. Некоторые годами не могут понять, в чем дело. О, дача, кто тебя придумал? Своя — и чужая. Вроде — подспорье, а вдуматься — одни проблемы… Но без тебя уже — никак!
А тем временем на Западе (да и у нас в прошлом веке) есть замечательные способы управлять растениями и создавать из них очень удобную и красивую среду для собственного обитания. Сейчас я приведу общие принципы самого подхода к устройству дачи, самого отношения, целеполагания, что ли. Больше всего таких принципов сформулировали специалисты перманентной культуры, этого неформального движения, популярного в развитых странах. Смысл его в использовании разума для замены энергетических, трудовых, денежных затрат и прочих привнесенных извне факторов.
1. Работа — это все то, что приходится делать вам, потому что вы не придумали, как устроить, чтобы оно делалось само.