— Лука, это Оля, — показала Катя на крупную подружку, — и Юля, за которой сейчас приедет муж. А это Лука. Писатель. Я помогала ему забыть бывшую. Мы визуализировали руну Иса. Да, Лука?
— Да, Катя, — Лука подчеркнул это имя, сделав вид, что удивился. — Ты мне очень помогла, хоть и подчистила мои карманы, забрав все, до чего не дотянулись алчные ручки моей бывшей.
Катя от возмущения открыла рот, но Лука улыбнулся ей улыбкой обольстителя и положил свои пальцы на ее рот:
— Но оно того стоило. А вы знаете, Оля, — посмотрел Ольге в глаза Лука, — Катя ведь меня с крыши сняла. Я пришел на крышу самоубиться, а она там… Что ты тогда делала, ведьма? Медитировала или совершала ритуал? А вспомнил! Вспомнил! Ты молилась Фрее. За что у нас отвечает Фрея?
— За плодородие, — подсказала побагровевшая от злости Катя.
— Да. Плодородие. Молитва была услышана и мои деньги оказались в карманах Кати. Часть денег. Остальное мы пропили, молясь в барах всем богам, которые готовы были принять мою жертву.
Ольга, щелкнув пальцами, подозвала официанта и что-то быстро зашептала ему на ухо.
— Ведьма, ты обещала меня напоить, когда мы в следующий раз встретимся, — напомнил Кате Лука.
— Я тебя напою, — пообещала Ольга, отпуская официанта, — сейчас Юлю муж заберет, и напою.
Из всего, что принес официант, натуральным был только алкоголь и, может быть, хлебные палочки. Оля придвинула ближе к Луке протеиновые батончики, и Лука чуть не рассмеялся, когда Катя потянула к ним свою руку с черными накладными ногтями и получила пинок под столом от Ольги.
«Да, дорогуша, это не для тебя. Клюй хлебушек. А белок для самца, — заметил Лука. — Чувствую себя продажной женщиной, которой придется отрабатывать ужин».
После второй рюмки Луку повело. Оля кормила его с рук, он говорил ей комплименты и облизывал пальцы. Сперва куда-то делась Юля, потом Катя. Потом они шли по проспекту и курили. Оля громко смеялась над его шутками и смотрела на него сверху вниз.
— Ты на каблуках, — отшатнулся Лука, чтобы посмотреть на ее ноги.
— На каблуках, плюс прическа, — подхватив его под руку, Ольга свернула в сквер. — Да я и выше-то тебя всего сантиметров на пять.
Многоэтажка была чистой, непривычно тихой. Во всех квартирах и убежищах, где ночевал Лука, хоть что-то, но напоминало о вирусе. Или это был скелет матери его знакомого, качавшийся на террасе в кресле-качалке. Или заброшенная гостиница, с живущими на нижних этажах зомби.
Ольга торопилась. Словно паучиха, которая алчно уволокла свою жертву в спальню.
«А вдруг я не смогу?» — испугался Лука, глядя на ее крепкую фигуру.
Но все получилось «на приличном уровне», как потом выразилась Ольга, куря в открытое окно на кухне. Она протянула ему визитку со стационарным телефоном — рабочим и домашним, велела звонить и выпроводила в подъезд. Уходя, он стрельнул у нее сигаретку и вышел на лестничную площадку — в этом районе ему идти было некуда.
Глава 11. Сделка
Мирослава вздрогнула, словно кто-то толкнул ее. Огляделась по сторонам — бар пуст, нет ни бармена, ни посетителей. По танцполу судорожно дергаются несколько зомби. А люди все на втором этаже в ВИП-зоне. Обычно наоборот. На втором этаже редкие посетители, зато в бар трудно попасть.
Ядвига под вечер слегла с непонятным вирусом, и в притон Мирославе пришлось идти одной. Слон, несмотря на тучность, бегал по своему клубу, стараясь не задерживаться на одном месте больше минуты. Все это было странно, но думать Мирослава уже не могла — или вакцина полностью перестала действовать, или так проявляла себя таблетка, выданная ей Слоном — уже не разобраться. В правом глазу Ян, желудок болит как при отравлении, а бармен, когда еще был на месте, дал только воду.
— Я хочу уйти, — как маленький ребенок захныкала Мирослава.
Стоящий перед ней зомби крепко взял ее за руку и как куклу сорвал с высокого стула. Мирослава упала.
— Не смейся надо мной, Ян, — попросила она смеющегося мужа.
Ее поставили на ноги и повели. Повороты, лестницы, подворотни. Вонь мусорки, канализации, крови. Кого-то бьют, кого-то насилуют, а кто-то продается сам. Мирослава пару раз падала, зомби ставил ее на ноги и тащил за собой дальше. Когда она повисла на его руке в третий раз, он поставил ее перед собой, сжал рукой ее тонкую шею и повел, толкая вперед.
Открылась очередная дверь и Мирослава зажмурилась от яркости огней витрин. Внезапно пальцы на шее разжались, и ее поводырь исчез вместе с вонью его гниющего тела. Мирослава открыла глаза и увидела черный автомобиль, отлитый цельной каплей. Открылась задняя дверь… внутри авто — чернота, словно заглядываешь в бездну.