— Значит, сейчас это разведка, а дальше будет разгром? Исходя из твоей логики это так? — Матвей не ответил на вопрос, но по морщинам на лбу Малыша Лука догадывался, что он пытается собрать факты в одну стройную версию. — А учитывая, что отлавливают и убивают зомби, а ты хочешь собрать в лабиринте как можно больше синтозомби… тебе не кажется, что ты кому-то делаешь шикарный подарок?
— Ты думаешь, что я предатель? Я? — Матвей попытался схватить Луку за горло, но тот успел прикрыть шею и голову руками. Матвей удовлетворился тем, что изо всей силы шарахнул Луку головой о дверь. — Ты кто такой? Это из-за тебя все началось! Ты притащил эту бабу с ребенком. Из-за тебя Любашу убили! Что твоя баба сделала такого, что за ней к нам смерть пришла? Уе….ся к чертовой матери!
Лука открыл дверь и выскочил из джипа. Матвей ударил по газам и скрылся в облаке пыли. Когда она немного осела, в лицо Луки смотрел ствол автомата. Лука теперь стоял посреди дороги рядом с грузовым автомобилем, водитель которого держал его на мушке. Лука медленно поднял руки вверх и приподнял голову, чтобы владельцу винтовки были видны его глаза:
— Добрый день, уважаемый. Вы бы не могли опустить свой ствол? Он, конечно, прекрасно выглядит и, судя по запаху, вы его недавно чистили. Но прошу, давайте….
— В глаза смотри, говнюк! — проорали из кабины грузовика.
— Могу снять бейсболку, чтоб вам были лучше видны мои глаза, — Лука вытаращил глаза на водителя, слегка отклонившись от ствола.
— По глазам вижу, что ты не синтетик… а чем докажешь, что ты не органик?
— Могу сходить по малой нужде — органические зомби на это неспособны. Тем более, что увидев ваше пушку, мне ну очень захотелось это сделать, — изобразил страдающую физиономию Лука, изогнув губы коромыслом.
— Ссы! — приказали ему из машины.
— Сэр, если я помочусь в штаны, то особо это заметно не будет, и вам придется выходить из машины, чтоб устроить проверку. Да и вони добавится. В меня и так вчера запустил вьетнамским соусом из тухлой рыбы какой-то придурок. Или это было позавчера? Не помню. Я бухал несколько дней… — покрутил головой Лука, демонстрируя заросший подбородок. — Воняю как зомби. Меня жена на порог дома не пустит.
— Опускай руки и ссы! — приказал голос из машины.
— Как прикажете, господин офицер! — опустил руки Лука, слегка приподнял куртку и вроде бы уже начал расстегивать молнию на джинсах, но остановился. — Знаете… Простите меня! Я на это не куплюсь. Я сейчас начну справлять нужду, а вы заберете меня в полицию и вкатаете административный штраф.
— Мы не полиция, идиот! — заорал из машины кто-то другой. — Нет больше твоей полиции! Они все зомби! А зомби теперь вне закона! Ссы!
…Лука мочился на перекрестке и по привычке оглядывался по сторонам:
«Я! Средь бела дня! На перекрестке! Бабка убила бы меня!»
Грузовик завелся и уехал, не дожидаясь пока Лука закончит.
На ослабевших ногах Лука отошел с дороги на тротуар и перекрестился:
— Спасибо, Господи, что всегда посылал мне прекрасных женщин, хороших друзей и приличное вино, на которое я спускал все свободные деньги, и мне вечно не хватало на медицинскую страховку и всё остальное…. Прости, Господи, что говорю с Тобой не в храме, но зайду обязательно, как только буду проходить мимо.
На дороге за спиной Луки раздался визг тормозов. Лука обернулся — в облаке пыли стоял джип Матвея.
«Послать его, что ли, и гордо уйти, или сесть в машину? С одной стороны, мне все это нафиг не надо, а с другой — я хочу разобраться, что все-таки произошло. Почему убивают синтозомби, и что натворила Мирослава, что ей так жестоко отомстили?»
— Чего стоишь? — проорал Матвей, открыв окно.
— Жду, когда пыль осядет, — сострил Лука.
— Я этот грузовик заметил, — завел джип Матвей, — когда поворачивал. Сделал круг по кварталу и вернулся. Боялся, что уже твой труп подберу.
— А чего не вернулся сразу?
— Тут видеокамеры стоят на этом перекрестке. Не хотел эльфа на штраф сажать.
— Некому больше штрафы собирать, — закрыл окно Лука. — Эти типы в грузовике сказали, что нет больше полиции. Все зомби вне закона. Любые.
— Да иди ты! — не поверил ему Матвей
— У нас по дороге отделение полиции будет. Давай заедем, проверим.
Матвей покосился на Луку и свернул направо, к полицейскому участку.
В конце длинного ряда административных зданий размещалась небольшая площадь, которую обычно использовали как стоянку для автомобилей, а в тупике площади скромно стояло здание с историческим прошлым. Оно изначально задумывалось как полицейская управа, жандармерия и тюрьма, чтоб далеко не ходить. Времена шли, город рос, полицейских становилось больше. Службы разъезжались по другим зданиям, но этот памятник архитектуры и истории так и остался за полицейскими. Но сейчас, когда автомобиль Матвея въехал на площадь, двухэтажное здание полиции было наполовину развалено, из него валил сизый дым, а внутри и вокруг него сновали, словно муравьи вокруг разрушенного муравейника, многочисленные полицейские.