Лоррейн кивает.
— Чтобы убедиться, что вы не обсуждаете коммерческие тайны с конкурентами.
Невероятно.
— Согласование всех публичных выступлений.
Она снова кивает, как будто это вполне разумно.
— Как это вообще может сработать? Вы ожидаете, что я буду сообщать вам о своем предполагаемом местонахождении в начале каждого дня? Должна ли я отправлять текстовое сообщение своей группе наблюдения, когда собираюсь на прогулку, в тренажерный зал, в магазин за продуктами?
— Да, это звучит как хорошее начало.
— Это нелепо! А как насчет этой чуши про то, что я должна нести ответственность за все, что делает Картер, и что вы считаете… как это слово? — Я снова смотрю в бумагу. — Предосудительным?
— Я думаю, что этот термин слишком широк, но, тем не менее, так было решено.
— Согласовывать все публикации в социальных сетях? Никогда не говорить о своих отношениях публично? Не посещать ни одно из отраслевых мероприятий? Это безумие! Это абсолютно незаконно! Все, что содержится в этом документе, нарушает мою неприкосновенность частной жизни и личные свободы.
— Уверяю вас, это полностью выполнимо. Это было проверено.
— Кем, командой безжалостных диктаторов, которые хотят лишить меня всех моих прав человека?
Когда она не отвечает и просто сидит, уставившись на меня в каменном молчании, я встаю и бросаю бумагу обратно ей на стол.
— Я не подпишу это.
— Тогда вы не получите повышения зарплаты или каких-либо льгот.
— Не оскорбляйте мой интеллект. Я прекрасно понимаю, что по законам Калифорнии возмездие незаконно. Как и принуждение. Как и шантаж.
— Вас не увольняют. Вы просто не получите того, о чем просили. Сотрудники постоянно просят о вещах, которые не устраивают их работодателей. Это просто бизнес.
— Давайте не будем играть в игры. Вы пытаетесь наказать меня за мои личные отношения с Картером МакКордом.
— Нет, мы защищаем интересы нашей компании и предлагаем вам взамен очень щедрый компенсационный пакет.
Хотя я изо всех сил стараюсь сохранять спокойствие, ладони у меня липкие, а в груди что-то сжимается. Мой голос звучит громче, чем я хотела. Он эхом отражается от стен, которые внезапно кажутся слишком близкими.
— Это подкуп. И я этого не потерплю.
Менеджер мгновение изучает меня, замечая мои напряженные плечи и сжатые кулаки. Наконец, она кивает, как будто с самого начала знала, что мы придем в эту точку.
— Есть еще один вариант. Вариант, при котором вы получите все преимущества нового предложения, но не будете обязаны подписывать новое соглашение о неразглашении.
Она жестом приглашает меня сесть. После недолгого раздумья я подчиняюсь, настороженно поглядывая на нее.
Лоррейн так долго молчит, просто смотрит на меня, что я теряю терпение.
— Итак? В чем дело?
— Вы умная женщина. Почему бы вам не попробовать угадать?
Может быть, это намек на веселье в ее тоне или слабый блеск победы в глазах. Какой бы ни была причина, я мгновенно понимаю, к чему она клонит, и потрясена ее дерзостью.
— Вы хотите, чтобы я собрала инсайдерскую информацию о McCord Media. Вы хотите, чтобы я использовала свои отношения с Картером для получения конкурентного преимущества для TriCast. Вы хотите, чтобы я шпионила за ним.
— Бинго. Дайте девушке печенье.
Мое лицо заливает краской. Мои щеки и шея горят, и я знаю, что они, должно быть, покраснели.
— Вы отвратительны.
Она пренебрежительно машет рукой в воздухе.
— Это не конкурс популярности. Я не собираюсь баллотироваться на государственную должность. У вас есть работа, которую нужно выполнять, и у меня тоже. Отложите в сторону свои нежные чувства и посмотрите на ситуацию объективно. Через несколько месяцев, когда роман с принцем-плейбоем закончится, вы сможете либо уйти ни с чем, либо уйти со значительно улучшившимся финансовым положением, которое будет приносить вам пользу до конца жизни.
Эта женщина не видит в людях ничего человеческого. Для нее сотрудники – не более чем винтики в механизме. Несмотря на все ее холодные навыки межличностного общения, ей бы больше подошло управление кладбищем.
Моя мать полюбила бы ее.
Я спрашиваю: — Что Хартман пообещал вам, чтобы вы согласились на это? Должно быть, что-то серьезное, раз вы рискуете получить иск, который вам скоро придется защищать.
Не моргнув глазом, Лоррейн холодно отвечает: — Мои договоренности с мистером Хартманом вас не касаются. Что касается судебного иска, это было бы крайне глупо с вашей стороны, учитывая, что этого разговора никогда не было, и у меня есть свидетели, которые это подтвердят.