— «Шлюха» исключена?
— Вычеркнута из списка навсегда. И «никчемная» тоже.
— А потаскуха – это нормально?
— Лучше если ты начнешь с чего-нибудь лестного, например, «милая» или «симпатичная». Думаю, мне нравится, когда мое унижение украшено вишенкой на торте.
С мокрым подбородком и блестящими губами Картер улыбается мне, стоя между моих раздвинутых бедер.
— Ты самая совершенная женщина, которую я когда-либо встречал.
— Заткнись и заставь меня кончить, конюх.
Он снова прижимается ртом к моему пульсирующему лону и подчиняется.
20
СОФИЯ
В ту ночь не было никаких проникновений, кроме пальцев, только вариации на уже известную нам тему. Много оральных ласк в разных позах, много петтинга и грязных разговорчиков, еще несколько оргазмов с обеих сторон.
И так много смеха. Он смешит меня больше, чем кто-либо из моих знакомых.
Мы засыпаем, сплетясь потными руками и ногами, за несколько часов до восхода солнца. Я сплю как младенец, пока какой-то повторяющийся звук не тревожит меня настолько, что вырывает из сна.
Я поднимаю голову, щурясь от яркого утреннего света и пытаясь понять, что это за шум. Картер тихо и неподвижно спит на боку рядом со мной, обхватив меня рукой за шею и закинув ногу на мою ногу.
Снаружи дома раздается женский голос: — Картер! Дружище, открой дверь!
Звук, который вырвал меня из сна, раздается снова: стук.
За входной дверью стоит женщина и колотит в нее.
Я трясу Картера за плечо. Он что-то бормочет и переворачивается на другой бок. В дверь звонят три раза подряд.
— Картер, проснись. Кто-то пытается позвать тебя к входной двери. Похоже, что это срочно.
В дверь снова звонят. Стук продолжается.
— Черт.
С тяжелым вздохом Картер садится. Он несколько раз проводит руками по волосам, затем подходит голый к окну. Отдергивает занавески и выглядывает наружу.
— Что происходит?
— Это Кэти.
Я вспоминаю обтягивающую розовую лайкру и длинные светлые волосы, грудь, бросающую вызов гравитации, и радужный холодный напиток. На золотом браслете – брелок о вручения диплома.
— Кэти из кофейни?
— Да.
— Почему она стучит в твою дверь?
Он оборачивается и смотрит на меня через плечо.
— Сегодня воскресенье. Я забыл, что мы должны были сегодня кататься.
Сев в постели, я натягиваю простыню на обнаженную грудь и смотрю на него, как я надеюсь, с безмятежным, безразличным выражением лица, в то время как мое сердце совершает кульбиты в грудной клетке.
— Ты забыл.
Картер смущенно улыбается, отворачивается от окна и поднимает свои джинсы с пола, где оставил их прошлой ночью. Он натягивает их на ноги.
— Да. Мы договорились встретиться в прошлое воскресенье, чтобы повторить это сегодня. Из-за всего происходящего это вылетело у меня из головы.
Они назначили свидание.
Свидание.
На меня нахлынуло сразу несколько десятков эмоций. И все они плохие.
— Давай я просто пойду и скажу ей, что должен все отменить.
Он отворачивается, но поворачивается обратно, когда я говорю: — В этом нет необходимости. Если ты договорился о свидании, тебе следует прийти. Мне потребуется всего несколько минут, чтобы одеться.
Картер прищуривается на меня. Сонный и одурманенный, с растрепанными волосами, он все равно самый красивый мужчина, которого я когда-либо видела.
— Ты злишься на меня?
Не на него, а на себя. Я ведь знала, что так будет, и вот мы здесь.
— Я не злюсь. Спустись и впусти ее.
Выдавив улыбку, я встаю с кровати и нахожу свою одежду на полу. Она разбросана по всему ковру. Картер все еще стоит на том же месте, с сомнением глядя на меня.
— Иди, пока она не выбила твою дверь, глупыш!
Он возвращается ко мне, по-медвежьи обнимает, целует в щеку, затем выходит и глубоко вздыхает, когда в дверь снова звонят.
Я надеваю вчерашнюю мятую одежду, потому что моя сумка с вещами все еще внизу. Затем я иду в его ванную, ополаскиваю лицо водой, выдавливаю на палец каплю зубной пасты и чищу зубы этим же пальцем.
В зеркале над раковиной мое отражение так сурово осуждает меня, что мои щеки горят от смущения. Стараясь не смотреть на себя, я быстро провожу руками по волосам, пытаясь привести их в порядок.
Снизу доносится звонкий женский смех.
Женщины, множественное число.
Очевидно, Кэти привела с собой подругу.
Повернувшись к зеркалу, я тычу пальцем в свое сердитое отражение.
— Не осуждай меня, сучка. Мы справимся с этим вместе.
Я отворачиваюсь, прежде чем она успевает сослаться на временное помешательство, но замираю, когда слышу, как Картер зовет меня по имени.