— Ты знаком с Караваджо?
— Не позволяй этому хорошенькому личику одурачить тебя, милая. Я намного умнее, чем кажусь.
Мы улыбаемся, стоя в двух шагах друг от друга, но все еще разговариваем по телефонам. Это глупо, но весело. Игриво. Мой бывший муж никогда так не делал.
Перестань думать о Нике.
Отключив звонок, я прислоняюсь к дверному косяку и рассматриваю Картера. Рост около шести футов, привлекательная внешность и мальчишеская, но дьявольская улыбка.
Он опасен, этот парень. Мне нужно быть осторожной. Я уже чувствую, что моя болотная ведьма тает, как разогретое масло.
Картер поднимает руки на высоту плеч и медленно поворачивается, позволяя мне осмотреть его наряд. В светло-серых брюках и белой льняной рубашке на пуговицах с закатанными манжетами он выглядит небрежно и элегантно. Татуировки на его мускулистых предплечьях придают ему неожиданно сексуальный вид.
— Я прошел проверку?
— Неплохо для таракана.
Мы улыбаемся друг другу еще мгновение, пока он не заглядывает в дом через мое плечо.
— У тебя милый дом.
— Спасибо. Как и твоя машина. Я вижу, тебе нравится желтый цвет.
Его лицо вытянулось. Лишь на долю секунды. Но Картер быстро приходит в себя и натягивает улыбку, но я замечаю это и с ужасом понимаю, что он думает, будто я насмехаюсь над ним.
— Прости, если это прозвучало неправильно. Я не хотела подколоть тебя. Мне тоже нравится желтый цвет. Он очень жизнерадостный. Вообще-то, когда мы только переехали, я хотела покрасить дом в желтый, но мой бывший вел себя так, будто я просила принести котят в жертву в сатанинском ритуале, поэтому этого так и не произошло.
Картер хмурится.
— Он сказал тебе «нет»?
— Ага.
— Какой придурок. Я бы позволил тебе покрасить дом в фиолетовый и ярко-розовый цвета, если бы ты захотела.
Я изучаю выражение его лица и с удивлением нахожу его искренним. Легкий трепет удовольствия согревает мой живот, распространяясь ниже, пока я не поражаюсь, что такой невинный комментарий о краске для дома может меня возбудить.
Только на самом деле речь идет не о покраске дома. Речь идет об исполнении моих желаний, о которых, очевидно, знает моя вагина.
Осторожно, София. Это всего лишь один ужин, ничего больше.
— Зайди на минутку, я возьму свою сумочку.
Я поворачиваюсь и иду через фойе, чувствуя, что Картер следует за мной. Я пытаюсь взглянуть на дом другими глазами, гадая, что он на самом деле думает о нем.
«Милый» – такое двусмысленное слово. Оно может означать что угодно, от «хорошего» до «отвратительного», в зависимости от того, как его произносят.
Я представляю себе его квартиру, обставленную черной кожаной мебелью и украшенную отражающими стеклянными поверхностями, как секс-логово, куда он после ужина приводит своих молоденьких блондинок, чтобы заняться спортивным сексом перед одним из многочисленных зеркал, развешанных специально для этого.
Я никогда не занималась сексом перед зеркалом. Не знаю, почему от одной мысли об этом у меня по коже бегут мурашки.
Хотя, конечно, знаю, но это будет ужин, а не секс. Я даже не стала брить ноги.
Я беру свою сумку с того места, где оставила ее на кухонном столе, и поворачиваюсь, пораженная, обнаружив Картера прямо там, менее чем в двух футах от меня.
— О… привет.
— Привет. Прости, что я стою так близко.
— Правда?
— Да.
— Ты не выглядишь виноватым.
— Ладно, технически, мне жаль только, что из-за этого у тебя на лице появилось такое тошнотворное выражение, но, если бы я думал, что мне это сойдет с рук, между нами вообще не осталось бы места.
Мы смотрим друг на друга, вытянув руки по швам, и небольшое пространство между нами вибрирует на высокой, опасной частоте.
Все, что нам нужно для поцелуя, – это чтобы он наклонился ко мне.
— Я не чувствую тошноты. Однако я думаю, что, возможно, мне следует установить несколько основных правил для этого ужина, на который ты меня ведешь.
Голубые глаза горят, Картер улыбается.
— Ты, конечно, любишь правила.
— Иногда они необходимы.
— Например, когда ты идешь на свидание?
— Например, когда молодые люди, которые хотят объединить свою компанию с моей, так экстравагантно льстят мне и забывают о понятии личного пространства. И это не свидание.
Он на мгновение задумывается обо всем этом, склонив голову набок, выражение его лица задумчивое.
— У меня есть кое-какие соображения. Разреши поделиться ими.
Я сдерживаю улыбку. Картер просто чертовски очарователен.
— Конечно. Валяй.
— Спасибо. Ладно, приступим. Я не врал, когда говорил, что мне насрать на наш бизнес, но я понимаю, что ты меня плохо знаешь, поэтому не жду, что ты поверишь мне на слово. Кроме того, я не льщу тебе, когда говорю, что ты великолепна. А выражаю свои чувства. Если тебе это неприятно, скажи мне, и я перестану. Если ты не скажешь мне остановиться, я этого не сделаю, потому что не хочу, чтобы у тебя были какие-либо сомнения в том, насколько привлекательной я тебя считаю. И, наконец…