— Я тоже так думала, пока не узнала его получше. Не всегда можно полагаться на первое впечатление.
Хартман усмехается.
— Я знаю его семью. Знаю его историю. Я знал таких парней, как он, всю свою жизнь. Избалованные, титулованные богатые дети, у которых в голове нет ничего, кроме вечеринок, перепихонов и…
— Этого достаточно.
Мой голос пронзает его тираду, как меч. Ошеломленный, мистер Хартман смотрит на меня.
Он никогда не слышал, чтобы я повышала голос, но, если он скажет еще хоть одно негативное слово о Картере, он услышит гораздо больше.
После паузы к нему возвращается самообладание.
— Так, значит, это для вас… это серьезно. Вы будете продолжать с ним встречаться.
Я пренебрегаю уважением, которого он не заслуживает, и обращаюсь к нему по имени, которое, по слухам, он терпеть не может. Неудивительно.
— Послушайте, Мервин, я ценю вашу позицию и знаю, что вы исходите не из злого умысла, но если то, что я делаю, не является незаконным или неэтичным, я не обязана ни вам, ни кому-либо другому объяснять, чем я занимаюсь за пределами этого офиса.
Он решительно заявляет: — Теперь вы просто наивны.
— Я была бы благодарна, если бы вы не относились ко мне покровительственно.
Мы сверлим друг друга взглядами, пока его телефон не зазвонил и не вывел нас из тупика. Он вздыхает и машет рукой в сторону двери.
— Отлично. Идите, проведите хорошие выходные. Постарайтесь не попасть на обложку журнала People. Мы вернемся к этому после того, как я поговорю с юристами.
Хартман заканчивает разговор, отпуская меня. Я встаю и иду к двери с гордо поднятой головой, но внутри у меня все сжимается, а сердце ноет.
Я знала, что жизнь с Картером сопряжена с трудностями, но я не ожидала, что мир начнет точить ножи так скоро. Хуже всего то, что я знаю, что эта борьба далека от завершения.
Она только началась.
25
СОФИЯ
Картер звонит мне на мобильный, когда я стою в кладовой и ищу, что бы приготовить на ужин. Меня мало что интересует, так что, похоже, это будет вечер пиццы на вынос.
— Привет.
— Привет. Ты видела статью?
— Да.
— Ты в порядке?
— Меня отчитал мой босс, но да, я в порядке. А ты?
Он усмехается.
— Мой брат тоже хорошенько меня отчитал, но да, я в порядке.
— Который из братьев?
— Каллум.
— А-а. Тот, который высокомерный и властный.
— Ты помнишь, как я это говорил? — Его голос довольный.
— Конечно, я помню. Я также помню, как он сказал тебе, что следует перестать быть слабаком и купить дом по соседству с моим. Мне кажется лицемерным, что он разозлился после такого совета.
— Именно это я ему и сказал!
— Что он ответил?
— Каллум разозлился, что я об этом вспомнил.
Мы оба смеемся над этим, затем Картер становится серьезным.
— Но мы позаботимся об этом, так что тебе не о чем беспокоиться.
Я иду на кухню и открываю холодильник.
— Что значит, вы позаботитесь об этом?
— Этот таблоид больше не будет публиковать статьи о нас.
— Почему так?
— Потому что мы их покупаем.
Я захлопываю дверцу холодильника и стою, щурясь на него.
— Покупаете их?
— Приобретаем, да.
— Вот так просто?
— Вот так просто.
Ошеломленная, я подхожу к кухонному столу и опускаюсь на стул.
— Ты ничего не хочешь сказать.
— Я перевариваю информацию.
— Это хорошо или плохо?
— Мне кажется, я нахожусь в состоянии шока. Я собиралась связаться с адвокатом, чтобы подать на них в суд за ту фотографию, на которой они сфотографировали нас на твоем заднем дворе.
— Да, за это определенно следовало принять меры. С остальными фото – нет, потому что мы были на публике, но с редактором, который опубликовал статью, и с фотографом, который сделал снимки, уже разобрались.
— Что значит разобрались?
Картер делает паузу, прежде чем ответить, как будто пытается решить, сколько можно раскрыть.
— Я думаю, будет лучше, если ты не будешь знать подробностей.
Я удивленно приподнимаю брови.
— Это звучит подозрительно. Вы с братом ездили в Вегас и выкопали несколько ям в пустыне?
Не задумываясь, он отвечает: — Нет. Я же говорил, что у нас есть сотрудники для этого.
Когда я ничего не отвечаю, он смеется.
— Я просто шучу.
— Правда? Я не совсем уверена.
— Суть в том, что тебе не нужно беспокоиться о том, что они опубликуют еще какие-нибудь истории о нас, хорошо? Они были для меня занозой в заднице в течение многих лет, но раньше я не обращал на это внимания. — Его голос смягчается. — Но теперь, благодаря тебе, я это делаю.
Мне впервые приходит в голову, что семья МакКордов может быть чем-то большим, чем обычная семья. Они могут быть Семьей с большой буквы.