Благодаря тому, что Кён Ху уже умел жить самостоятельно и работал, его не отправили в детский дом, но всё же по матери он тоскует, хоть и не помнит ни одного хорошего момента с её участием.
— Ну как тебе моя жизнь? — сухо спросил Джи Хун, смотря на впереди стоящего юношу с равнодушием и неким сочувствием.
— Скудненько, но терпимо, — выдал парень, сам не заметивший когда уснул.
— Я же говорил…
— Всё не так плохо. Я немного подумал, и где-то через месяц уверен ты сам будешь просить меня скорее вернуть твоё тело, — с гордостью заявил парень, ничуть не сомневаясь в своих словах.
— Ты фантазёр...
— Возможно, но так веселее, — бросил Кён Ху, присев рядом с парнем, — Скажи, что бы именно ты хотел, чтобы я сделал? Я то и так много чего напридумывал, но если есть особые пожелания, то…
— Перестать быть изгоем… — тихо начал выдавать парень свои желания, говоря сухо, совершенно не веря в их осуществление, — Быть нужным кому-то и завести друзей.. Настоящих. А не тех, — сжал кулаки Джи Хун, вспоминая о чём-то очень плохом, — И помириться с братом…
— Помириться? Да он у тебя такой противным и злой. Зачем тебе с ним мириться? — не мог понять желания депрессивного юноши Кён Ху.
— Он мой брат и дорог мне. В детстве мы были очень дружны, но потом… — ответил парень, вновь смотря в пол, — Ты можешь этого не делать и оставить всё как есть. Всё равно за месяц ты не сможешь исправить мою жизнь.
— Никогда не говори «Никогда». Раз я сказал, что исправлю, значит исправлю, — уверенно выдал Кён Ху, чувствуя, как туман снова поднимается, означая, что он вот-вот проснётся, но точно услышав перед этим:
— Такой упрямый...
***
Завтракая деликатесами, которые в бывшем юноши могли только сниться, Кён Ху с таким аппетитом жевал свой завтрак, что рядом сидящая женщина никак не могла нарадоваться, предлагая юноше добавки.
— Милый, я так рада, что ты снова хорошо кушаешь. В последние дни ты так исхудал, — с добротой проговорила мать, поглаживая юношу по макушке.
Кён Ху была приятна её забота. Женщина точно очень любила своего сына и была с ним так добра и обходительна, что юноша даже завидовал Джи Хуну, ведь у него не было такой матери… Отец был не так мил, но тоже души не чаял в своих детях.
— Спасибо, ма, я побежал, — бросил Кён Ху, вставая из-за стола.
— Куда? Водитель вас сейчас отвезёт и…
— Не стоит, я хочу пройтись, — не привыкнув к жизни дом-учёба-дом, Кён Хуну очень не хватала физической нагрузки, и он хотел восполнить её хотя бы ходьбой.
Родители не стали спорить, и уже через минуту юноша шагал по тротуару любуясь чудесным солнцем. Кён Ху был в отличном настроении. Вчера он оценил ситуацию, а сегодня был готов действовать, вот только точно не зная, что судьба выкинет для него на этот день, но она не заставила себя долго ждать.
— Упс, обронил, какая жалость, — раздался смех в столовой, когда Кён Ху почувствовал на своих плечах что-то мокрое, поняв, что это остатки недоеденной еды. Не мешкая ни секунды, юноша встал с места и плеснул вишнёвым соком прям в лицо задиры, заставив его лицо покраснеть не только от злости.
— Ха, а красный тебе к лицу, — усмехнулся Кён Ху, ничуть не боясь того, что их трое, а он один.
На самом деле юноша понимал, что врагов в школе не три, их тысяча, а он один, но это тоже не пугало его, ведь Кён Ху точно знал: «Я им не проиграю.»
В столовой началась потасовка, в ходе которой Кён Ху получил по губе, разбив её, но смог так же врезать хулигану, и несмотря на разбитый кулак, юноша был удовлетворён синяком под глазом мерзкого юноши.
Разумеется из-за балагана двух парней вызвали к директору, но на удивления Кён Ху мужчина слушал версию хулигана, а не его.
— Господин Ши, вы разочаровываете меня. Сначала ваши оценки стали хуже. А теперь вы ещё и устраиваете драки? — возмутился глава школы, ещё с первого взгляда очень не понравившись юноше.
— Но это не я первый начал! — защищался Кён Ху, но никто из взрослых сидящих в кабинете не верил ему.
— Чон Хун – хороший мальчик, а вы…
«Чон…» — понял почему мужчина в кресле защищает зачинщика беспорядка, поскольку фамилия директора была такой же.
— Ещё раз такое увижу и отправлю вас на домашнее обучение, вы меня поняли? — строго кричал на подростка мужчина, на что Кён Ху кивнул, но вовсе не собирался слушаться.
Выйдя из кабинета, юноша не захотел идти в класс, потому пошёл на крышу, собраться с мыслями. Сначала Кён Ху не понимал, почему со своими проблемами Джи Хун не пошёл к директору, дабы прекратить издевательства, но теперь понимал.