«Нет, черт возьми, иначе я бы взял больничный».
Осторожно перегнувшись через край пассажирского сиденья, я просунул руку за основание пилотского и нашёл затупившуюся рукоятку чего-то похожего на короткий пожарный топор. Она держалась на быстросъёмных пружинных зажимах. Одним ключом её удалось освободить.
Не раздумывая, я ударил топором тыльной стороной ладони по тому, что когда-то было верхней частью фонаря над сиденьем второго пилота. Прозрачный пластиковый купол треснул, но не разбился. Я ударил его ещё раз по тому же месту, и в третий раз.
Четвертый.
Я всегда полагал, что плексигласовые фонари самолётов рассчитаны на то, чтобы выдерживать удары птиц на скорости сто пятьдесят миль в час, так что они ни за что не сдадутся изящно маленькому британцу с топором, даже такому взбешённому, как я. На самом деле я был удивлён, как легко всё это поддалось после полудюжины приличных взмахов.
Наши нападавшие не могли не заметить, что мы делаем, и им это очень не понравилось. Посыпались новые выстрелы, высекая искры с дорожного покрытия вокруг нас и врезаясь в корпус подбитого «Белла». Я расширял отверстие в оргстекле по краю рамы, пока оно наконец не смялось наружу. Входящие пули отбивали каждый удар.
«Ладно, народ», — крикнул Шон, перекрывая выстрелы. «Приготовьтесь к выдвижению».
«Они просто перестреляют нас, как только мы выйдем», — возразил Батист.
Мне все равно, насколько он талантливо бросал мяч, но я уже начал уставать от этого парня.
«Может быть, а может и нет», — сказал я ему. «Но если мы останемся здесь, они нас точно перестреляют».
Я первым выбрался из кабины, держа в руках SIG, и позволил себе, пожалуй, полсекунды, чтобы сориентироваться. Пейзаж был странным и чуждым: куча искореженного металла от промышленной и бытовой техники, перемешанная в одно целое. Передо мной виднелись старые диски грузовиков, сетчатые ограждения и причудливая кованая арматура, похожая на фасад заброшенного дома, который мы рассматривали всего несколько минут назад.
Мы спустились к подножию горы из полураздавленных машин, не оставив безопасного пути к отступлению. Подъём наверх был бы слишком медленным и слишком уязвимым. Я уже чувствовал себя так, будто к моей груди пришпилили мишень.
То, что осталось от головки ротора, было застряло в боку пикапа. Будь у нас достаточно времени и нужных инструментов, мы, наверное, смогли бы собрать себе броневик из тех деталей, что валялись вокруг. Жаль, что у нас не было ни того, ни другого.
Сбоку от нас находился сарай, окружённый высокой травой, скрученными сорняками и огромными глыбами ржавого металла. Они были такими огромными, что я не сразу понял, что это блоки двигателя. Некоторые из них были больше семейного автомобиля.
Могло быть и хуже, могло быть и лучше. Нам просто придётся извлечь из этого максимум пользы.
Следующей вылезла Отем. Я толкнул её вниз, чтобы она присела рядом с рухнувшим пикапом, пока вытаскивал из упавшего вертолёта сначала Батиста, затем Дайера, а затем помог Шону вытащить капитана Нила через рваный проём.
Всё это время в днище «Колокола» периодически ударялись снаряды. Было почти неизбежно, что рано или поздно что-нибудь искрит достаточно сильно, чтобы воспламенить разлитое реактивное топливо. Оно растеклось по грязи вокруг нас, словно талая вода с гор весной.
«У нас есть огонь!» — крикнула Осень на удивление спокойно.
Я посмотрел в направлении ее вытянутой руки и увидел первые языки пламени, огибающие заднюю часть кабины и подкрадывающиеся к нам вокруг того, что осталось от хвостовой части.
«Мы идём вон к тому сараю, — сказал Шон. — Чарли на месте.
Осень, держись за неё, — он посмотрел на двух мужчин. — Тебе придётся нести нашего пилота.
«Конечно», сказал Дайер.
«Что?» — спросил Батист. «Кого ты несёшь?»
«Остальные, — коротко сказал ему Шон. — Я не позволю никому стрелять вам в задницу, пока мы добираемся до безопасного места. А теперь шевелитесь!»
Я не стала останавливаться, чтобы проверить, послушается ли Батист, а просто побежала боком, пригнувшись, держа SIG наготове. Отем сбросила свои босоножки на высоком каблуке с ремешками и, держа их в руках, бежала со мной, её длинные ноги легко держали шаг. Никакой суеты и никаких жалоб. Я посмотрела на зловещий мусор, разбросанный вокруг, и понадеялась, что её противостолбнячная прививка не просрочена.
Как только мы рассеяли пламя, лижущее хвостовую часть, огонь переключился с «Белла» на нас. Я взял курс и ответил очередями по два выстрела, которых было достаточно, чтобы сбить их прицел, но не с серьёзными намерениями.
От пожара теперь валил густой дым, что было нам на руку как при спасении, так и при уклонении от огня.