«Пожалуйста», — сказала я, скривившись от невысказанных слов. Я заставила себя говорить мягче. «Я буду вести себя хорошо, что, честно говоря, очень жаль, потому что у этого человека такое лицо, что я бы никогда не устала его пинать».
«Купи себе куклу вуду во Французском квартале и втыкай в неё булавки», — сказал он, решительно подстраивая свой тон под мой. «И расскажи мне, как это у тебя получится».
«Чёрт, — сказал я. — Полагаю, ты не нашёл ничего, чем я мог бы воспользоваться, чтобы прикончить этого маленького пройдоху?»
«Угу», — сказал Паркер. «Он довольно много переезжает — никогда не остаётся надолго без работы, но и никогда не работает долго».
«Нанят за профессиональную квалификацию и уволен за личные недостатки», — сказал я, стараясь скрыть удовлетворение в голосе. «Похоже, он использует всё, что может, чтобы сохранить свою репутацию в чистоте и порядке».
Личная охрана была очень тонкой гранью, трудным занятием на канате.
Обеспечение безопасности доверителя означало удержание его подальше от опасных ситуаций и мест, но это не означало, что мы могли запретить ему идти туда, куда он хотел, или делать то, что он хотел.
Нет, если мы хотим остаться на работе.
На них постоянно оказывалось давление с целью обеспечить их всем необходимым — алкоголем, наркотиками, сексом. Шон и Паркер были твёрдо убеждены, что эта черта никогда не будет перейдена. Ни для кого. Это было бы нарушением, караемым увольнением — как для оперативника, так и для клиента.
Я вспомнила один из самых тяжёлых моментов, когда нас с Шоном арестовали во время полицейского рейда в бордель в Бушвике вместе с нашим предполагаемым клиентом и едва совершеннолетней проституткой. Нас спасло лишь то, что там никого не было по собственному желанию.
Но для человека, чьи моральные принципы изначально были искажены, это было бы слишком легко. И как только вы приобретаете такую репутацию, вы получаете все предложения не того сорта — от людей, которые не хотят видеть самодовольную, ухмыляющуюся физиономию в холодном свете дня следующим утром.
Поэтому они находят повод, чтобы вас уволить, — конечно, с хорошей рекомендацией.
Поступить иначе означало бы обеспечить своего рода взаимное уничтожение.
«Кажется, ты попал в точку», — сказал Паркер. Он помолчал, почти нерешительно, прежде чем предпринять последнюю попытку. «Слушай, Чарли, я знаю, как ты к этому парню относишься. Если хочешь, чтобы я сделал несколько звонков, внеси его в чёрный список, только скажи».
«Спасибо, Паркер», — сказал я, искренне тронутый. «Но, похоже, без моей помощи он рано или поздно рухнет и сгорит».
И я не могу туда пойти, не пойду туда, больше никогда...
Или где мне остановиться?
Настала моя очередь колебаться. «Думаю, вам стоит… сообщить о своих подозрениях начальнику охраны мужа», — осторожно сказала я. «Жена мне, пожалуй, нравится, а Мортон — не тот человек, которого стоит ставить на попечение близких».
OceanofPDF.com
Тридцать один
Том О'Дэй и его руководитель отдела по связям с общественностью выиграли турнир по мини-гольфу с убедительным отрывом. Блейк Дайер воспринял поражение спокойно, а вот Джимми О'Дэй дулся большую часть пути обратно в Новый Орлеан.
На обратном пути в отель они вчетвером решили заглянуть в самое сердце Французского квартала, чтобы выпить послеобеденный кофе с бенье в «Кафе дю Монд». Я слышал об этом месте, но никогда там не был. Обстановка оказалась более непринужденной, чем я ожидал: столики теснились под зелёно-белым полосатым навесом, выходящим на улицу.
Это создавало неловкость с точки зрения безопасности, особенно в свете вчерашнего нападения на «Колокол». Я задался вопросом, не был ли этот выбор своего рода провокацией. И если да, то против кого он был направлен?
Кафе было переполнено, близлежащие улицы бурлили самобытной, слегка экзотической энергией города. Туристы прогуливались, глазея, или катались в элегантных четырёхколёсных конных экипажах по улице Декейтер, их белые колени розовели на солнце.
Я стояла у входа в кафе с Шоном. Охранники Тома О’Дэя заняли столик внутри, рядом с нашими гостями, но не перегружая их.
Будь у меня выбор, я бы поставил Мортона одного у входа на кухню, но мне такой возможности не предоставили. Предоставленный самому себе, Мортон предпочёл объединиться с телохранителями Тома О’Дэя.
Поначалу я был благодарен. Но потом я увидел, как он разговаривает с двумя мужчинами, заговорщически наклонившись вперёд и опустив голову, и как они с подозрением смотрят в нашу сторону, и пожалел, что не держал его достаточно близко, чтобы пресечь любые слухи, которые он распространял.