Я спокойно сказала: «То, что я сломала тебе нос один раз, не значит, что я не сломаю его снова. И поверь мне, во второй раз будет больнее».
Я забрал у Дайера рулон клейкой ленты и использовал её изрядное количество, чтобы прикрепить нашего пленника к вертикальному креслу в каюте, заложив ему руки за спину и прикрепив лодыжки к передним ножкам. Я достаточно хорошо разбирался в технических тонкостях, чтобы сделать его путы не только надёжными, но и неудобными.
«Ладно, нос, может, тебя и не беспокоит», — сказал я. «А как же коленные чашечки?» Я скользнул взглядом по своим спутникам, неловко стоявшим у двери. Там было тесновато для нас четверых. «Том, есть место, чтобы приложить к этой дубинке побольше силы?»
Он не отрывал от меня взгляда, играя свою роль. «Тяжеловато, но я уверен, что справлюсь», — легко сказал он.
Блейк Дайер издал приглушенный звук, похожий на рвотный, и отвернулся.
«Ладно, ладно, это Лу-Лукас», — быстро сказал человек со сломанным носом.
«Меня зовут Лукас».
«Нет, это не так», — я с сожалением покачал головой. «Вас ведь зовут Салливан, верно?
В его глазах мелькнул страх. Он сглотнул, закашлялся, кровь хлынула по задней стенке горла. Затем он опустил голову и коротко кивнул.
Невидимые поверх него Том О’Дэй и Блейк Дайер обменялись на меня изумлёнными взглядами. Я покачал головой. Сейчас было не время объяснять, что, едва он заговорил, я узнал этого человека. Это был тот самый, кто обыскивал каюту, где я прятался, когда на борт впервые поднялись террористы. Я подумал, отнёсся бы он ко мне лучше, поменяйся мы местами. Потом я подумал о Хобсоне, лежащем мёртвым в ванной.
Нет, скорее всего нет.
Я вздохнул. «Слушай, Салливан, рано или поздно ты со мной поговоришь. Зачем тянуть и усугублять себе боль?»
«Ты не будешь меня пытать», — сказал он полубравадой, полунадеждой.
Я покачал головой. «Нет, не шучу», — терпеливо ответил я. Я указал на Тома О’Дэя, надеясь, что он подыграет. «Но ты убил личного телохранителя этого парня».
— его друг. И поверьте мне, он не тот человек, которого стоит расстраивать.
«Что?» — выдавил Салливан. «Эй, я никого не убивал…»
«Виновен по соучастию, друг мой. Так считает суд, так считаю и я», — я снова указал на Тома О’Дэя. «И он, безусловно, так считает».
Салливан прищурился на О’Дэя, словно пытаясь вспомнить, где он раньше видел это лицо. Ему не потребовалось много времени, чтобы сообразить. «Но это же…»
«Том О’Дэй, да», — согласился я. «Миллионер…»
О'Дэй прочистил горло.
«…Сделай его мультимиллионером », — поправил я. «Но большинство людей о нём не знают, что во время своего пребывания в Корее он считался своего рода экспертом по… извлечению информации — обычно у тех, кто не хотел её раскрывать. Они никогда не думали, что он сможет их раскрыть, но он это сделал».
Брови О’Дэя снова взлетели вверх, но он подыграл и не стал мне противоречить. В конце концов, я сказал чистую правду… в каком-то смысле. Чем ещё занимается криптолог, как не изучением кодов и шифров, пока они не выдадут свои секреты?
«Полагаю, я немного заржавел», — непринуждённо сказал О’Дэй, сцепив пальцы и хрустнув костяшками, — «но это те навыки, которые быстро не забываются». Он одарил Салливана своим самым злобным взглядом, готовым к захвату. «Особенно для человека, который приложил руку к убийству Рика Хобсона».
«Ради бога, мужик, я тут ни при чём. Нам просто нужно было узнать, что он с тобой сделал. Он ни за что не должен был…»
Салливан замолчал, глотая слова, осознав, что сказал лишнее. Но, начав, остановиться было уже трудно.
«Чего он не должен был делать?» — подсказал я. «Бежать? Давать отпор?
Сказал тебе, что он ничего не знает?
Салливан не нашелся, что ответить на этот вопрос, и избегал встречаться со мной взглядом.
«Если ты надеялся, что он скажет тебе, где прячется его босс, то он не мог», — резко сказал я. «Я вытащил О’Дэя, когда всё началось в казино. Хобсон тут ни при чём». Я помолчал, давая этому дойти до меня. «Значит, ты убил его зря».
Что ж, это ответ на другой вопрос. Хобсон не был тем самым человеком.
Глаза Салливана на мгновение прикрылись, как будто он молился.
«Поговори со мной», — тихо сказала я. «Пока не стало слишком поздно. Пока ещё кто-нибудь не умер».
Мне не нужно было быть экстрасенсом, чтобы понять, что Салливан автоматически включил себя в эту группу.
Я так и предполагал.
«Послушайте, я нанялся на простую работу», — сказал он затем тихо и быстро, словно другого шанса у него уже не было. «Присоединяйтесь, соберите богатых, заберите всё, что у них есть. Вот и всё».