— Что это? — воскликнула я.
Винсент только улыбнулся и сказал:
— В обычной ситуации я бы сказал «Дамы первые», но не в этом случае…
Он спустился по крутым ступенькам в сторону причала и прыгнул, ловко вскочив в лодку. Амброуз помог мне преодолеть полпути, а затем мои руки подхватил Винсент и я осторожно ступила на качающиеся судно.
Амброуз помахал нам, прежде чем уйти.
— Напиши мне, дружище, как я тебе понадоблюсь, — крикнул он, когда уже поднимался по ступенькам наверх.
Винсент расцепил весла и погрёб на запад к мерцающим огням Музея д'Орсе.
— Возьми одеяло, — сказал он, на груду меховых одеял, которыми было устлано всё дно лодки.
Он подумал обо всем.
— Как, как ты раздобыл лодку? Это вообще законно? — сказала я, запинаясь.
Винсент кивнул:
— Законно, как и любая сделка Жан-Батиста. Но отвечая на твой вопрос, да, лодка зарегистрирована на город. Мы не будем схвачены никем из речных копов.
Он хохотнул себе под нос, а потом сказал:
— Итак, когда ты хочешь получить свои подарки?
— Винсент, ты издеваешься? Мне не нужно больше подарков. Это самый невероятный подарок, который я когда-либо получала. Прогулка на лодке по Сене? В изумительном шелковом вечернем платье? Я, должно, быть сплю!
Я смотрела на огни, мерцающие в тюильрийском саду, пока мы проплывали мимо монументальных зданий с греческими колоннами, нависшим над левым берегом. Огромные статуи богов и богинь, по бокам здания. Сегодня вечером, рядом с Винсентом, я чувствовала, что я именно там, где и должна быть.
— Открой свои подарки, — настаивал он, сексуально улыбаясь. — Они под покрывалом.
Он снял свое тяжелое пальто и продолжил грести.
Я пошарила под покрывалом и выудила два пакета, завернутых в серебристую бумагу.
— Сперва открой большой, — спокойно сказал Винсент.
Он даже не запыхался от гребли.
Я осторожно открыла его и увидела, завернутую в слои ткани, крошечную сумочку, сделанную из шелка расписанную в азиатском стиле, так же как и моё платье. С обеих сторон к ней крепились длинная цепь. Застежка была сделана из двух металлических цветов эмалированной в красный и серебристый в тон ткани, из которой была сделана сумочка.
— О, Боже мой, Винсент, она великолепна, — выдохнула я, пробегая по сумочке пальцами.
— Открой, — сказал он.
Блеск в его глазах говорил о том, что он наслаждается происходящим так же, как и я. А может даже больше.
Я осторожно нажала на два цветка, которые разъединились, открыв сумочку и я достала небольшую пачку билетов. Подняв их вверх, к свету уличных фонарей на берегу реки, я увидела логотип Opéra Garnier. Я вопросительно взглянула на Винсента и он сказал:
— Ты говорила мне, что тебе нравились танцы. Это билеты в Opéra Garnier на весь сезон, где проходят все спектакли балета и современного танца. Я забронировал отдельное ложе для нас на весь сезон. Вот для чего платье, но до первого балетного спектакля еще пара недель, а я не хотел, чтобы ты ждала столько времени, чтобы одеть его.
Я не знала, что сказать. Мои глаза наполнились слезами. Винсент перестал грести.
— Кейт, что такое? Ты расстроена? Ты сказала, что хотела бы ходить на обычные человеческие свидания, поэтому я подумал, что это хорошая идея.
Наконец, обретя дар речи, я сказала:
— Нет ничего обычного в билетах на весь сезон и отдельной ложи в Opéra Garnier. Или купить сшитое на заказ это платье для меня, чтобы я могла его одевать на эти спектакли. Нет, Винсент, — я покачала головой. — «Обычное» — это слово сюда не очень подходит.
Черты его лица смягчились, когда он понял, что я не расстроена — просто ошарашена.
— И каким словом это можно назвать? Необычное?
— Необыкновенное, удивительное. Полная противоположность обычному.
— Хорошо, милая Кейт, как я уже говорил однажды, я прошу тебя обменять свою обычную жизнь на нечто экстраординарное. Поэтому я хочу сделать всё экстраординарным способом.
— У тебя хорошо получается.
— У тебя остался еще один, — сказал он, кивая в сторону не распакованной коробки.
Я вскрыла обертку и вытащила коробочку, размер которой предполагал, что там может лежать браслет или ожерелье. Я с тревогой взглянула на Винсента.
— Винсент, а не слишком рано для подобных подарков? — спросила я, мне стало не по себе.
— Я надеюсь, что немного тебя знаю, — сказал он, явно наслаждаясь моим дискомфортом. — Ты полагаешь, что я хочу напугать тебя, тем, что так скоро дарю ювелирное украшение? Поверь мне, это не то, что ты думаешь.